– Который заодно обрушит все то, что не обрушило землетрясение, – добавил Хоуи. Холли огляделась по сторонам и сказала: – Видите эту дорожку сбоку от сувенирной лавки? Она ведет к входу Ахиги. Туристам не разрешалось входить в пещеры с той стороны, но там есть интересные пиктограммы. – Откуда вы знаете? – спросил Юн. – В Интернете есть карта, которую выдавали туристам. В Интернете есть все. – Это называется сбор информации, amigo, – добавил Ральф. – Попробуй как-нибудь на досуге. Они вернулись в машину. Хоуи, снова севший за руль, медленно поехал через стоянку. – Мне не нравится эта дорога, – заметил он. – Вы уверены, что там можно проехать? – Я думаю, да, – ответила Холли. – На другой стороне холма стоят домики для туристов. В газетах писали, что в них базировались спасатели. И наверняка там собирались репортеры. И родственники пропавших. – И толпы зевак, – добавил Юн. – Вероятно, они… – Стой, Хоуи, – сказал Алек. – Погоди. Они успели проехать чуть больше половины стоянки, направляясь к дорожке, которая вела вверх к туристическим домикам. И предположительно к заднему входу в пещеры. Хоуи затормозил. – Что такое? – Может быть, мы создаем себе лишние сложности. Почему мы решили, что чужак обязательно будет сидеть в пещере? В Каннинге он скрывался в амбаре неподалеку от кладбища. – И что? – Мне кажется, надо проверить сувенирную лавку. Вдруг там есть следы взлома? – Я этим займусь, – сказал Юн. Хоуи распахнул свою дверцу. – Пойдемте все вместе. 10 Пятеро недоумков наконец отошли от заколоченного входа и вернулись к машине. Один из них – лысый и коренастый – обошел внедорожник спереди, чтобы сесть за руль. Что дало Джеку возможность прицелиться. Он навел перекрестье прицела прямо на лицо лысого коротышки, сделал вдох, задержал дыхание и нажал спусковой крючок. Но тот не сдвинулся с места. На мгновение Джек испугался, что его винчестер вышел из строя, но потом сообразил, что забыл снять предохранитель. Это ж каким надо быть идиотом! Он попытался исправить ситуацию, не отрывая глаза от прицела. Большой палец, сальный от пота, соскользнул, и пока Джек возился с упрямым предохранителем, лысый успел сесть в машину и захлопнуть дверцу. И все остальные тоже. – Черт, – прошептал Джек. – Черт, черт, черт! С нарастающей паникой он наблюдал, как синий джип тронулся с места и поехал прямиком к дорожке, ведущей на вершину холма. Все дальше и дальше от линии огня. Стоит им миновать первый подъем, и они сразу увидят туристические домики, и служебный гараж, и пикап Джека, припаркованный рядом. Сможет ли Ральф Андерсон опознать этот пикап? Конечно, сможет. Если не по наклейкам с рыбами на боках, то уж точно по наклейке на заднем бампере: «БЛИЗКО ЗНАКОМ С ТВОЕЙ МАМОЙ». Делай что хочешь, но не дай им подняться на холм. Джек так и не понял, сам ли сформулировал эту мысль, или ее подсказал голос гостя. Впрочем, это не имело значения. В любом случае мысль была очень правильной. Синий джип надо остановить, и две-три пули в блок двигателя под капотом отлично справятся с этой задачей. Потом он возьмется за пассажиров. Ему придется стрелять по окнам, и из-за солнечных бликов на стеклах вряд ли получится уложить всех сразу, но сидящим слева уж точно не поздоровится. Он положил палец на спусковой крючок, готовясь сделать первый выстрел, но джип остановился сам. Остановился у входа в закрытую сувенирную лавку с упавшей вывеской. Дверцы распахнулись. – Спасибо, господи, – пробормотал Джек, пристально глядя в прицел в ожидании, когда покажется мистер Мнения-Нет. Они все здесь полягут, все до единого. Но главный затейник по имени Ральф Андерсон ляжет первым. 11 Гремучая змея выбралась из своего укрытия в расщелине между камнями и поползла к раскинутым на земле ногам Джека. Остановилась неподалеку, настороженно пробуя воздух раздвоенным мельтешащим языком, и подползла еще ближе. Змея не собиралась атаковать, она выбралась на разведку, но когда Джек начал стрелять, она подняла кончик хвоста и угрожающе загремела своей погремушкой. Джек – который забыл дома не только зубную щетку и смену белья, но еще и стрелковые беруши, – ее не услышал. 12 Хоуи, выбравшийся из машины первым, встал, упершись руками в бедра, и принялся разглядывать упавшую вывеску: «СУВЕНИРЫ И ПОДЛИННЫЕ ИЗДЕЛИЯ ИНДЕЙСКИХ РЕМЕСЕЛ». Алек и Юн вышли с водительской стороны. Ральф, сидевший на переднем пассажирском сиденье, вышел справа и открыл заднюю дверцу для Холли, которая никак не могла справиться с ручкой. Он заметил какой-то предмет, валявшийся на растрескавшемся асфальте. – Ничего себе, – сказал он. – Вы посмотрите. – Что там? – спросила Холли, когда Ральф наклонился. – Что? Что? – Кажется, наконечник стре… Грянувший выстрел напоминал резкий удар хлыста. Похоже, стреляли из мощной винтовки. Ральф почувствовал движение пули; значит, она просвистела буквально в дюйме от его головы. Боковое зеркало с пассажирской стороны взорвалось осколками, брызнувшими во все стороны. – Ложись! – крикнул Ральф, схватил Холли за плечи и повалил ее на асфальт. – Ложись! Ложись! Хоуи обернулся к нему с лицом одновременно испуганным и озадаченным: – Что? Ты хочешь сказать… Прогремел еще один выстрел, и пуля снесла Хоуи Голду полголовы. Еще секунду Хоуи стоял, по его щекам текла кровь. Потом он упал. К нему рванулся Алек, но третий выстрел отбросил его на капот джипа. Кровь хлестала из раны у него в животе. Юн бросился к нему. Раздался четвертый выстрел. Ральф увидел, как пуля разорвала Алеку шею, и тот рухнул на землю с другой стороны машины. – Юн, ложись! – крикнул Ральф. – Ложись! Стреляют сверху! С вершины холма! Юн упал на четвереньки и пополз к Ральфу и Холли. Еще три выстрела, один за другим. Зашипела пробитая пулей шина. Лобовое стекло пошло мелкими трещинами и просело вокруг пулевого отверстия над рулем. Третья пуля пробила заднее крыло с водительской стороны и вышла наружу с пассажирской, оставив дыру диаметром с теннисный мяч, совсем рядом с тем местом, где Ральф с Юном припали к земле, прикрывая Холли. Потом была пауза, затем новый залп. В этот раз – из четырех выстрелов. Задние стекла осыпались шуршащим дождем неопасных осколков. В задней части кузова образовалась еще одна дыра с рваными, зазубренными краями. – Нам нельзя здесь оставаться. – Голос Холли звучал совершенно спокойно. – В нас он, может, и не попадет. Но попадет в бензобак. – Она права, – сказал Юн. – Алек и Голд… Как вы считаете, есть ли шанс? – Нет, – ответил Ральф. – Они… Еще одна серия выстрелов. Все трое пригнулись и сморщились. Зашипела вторая пробитая шина. – Они оба мертвы, – договорил Ральф, когда выстрелы отгремели. – Нам придется спрятаться в сувенирной лавке. Вы двое бегите, я вас прикрою. – Лучше я вас прикрою, – возразил Юн. – А вы с Холли бегите. Сверху донесся пронзительный крик стрелка – то ли ярости, то ли боли. Не дожидаясь ответа Ральфа, Юн вскочил и начал стрелять по вершине холма, держа пистолет двумя руками. – Бегите! – крикнул он. – Быстрее! Бегите! Ральф и Холли поднялись на ноги. Так же, как в тот злополучный день, когда был убит Терри Мейтленд, восприятие Ральфа обострилось настолько, что казалось, он видит и слышит все сразу. Все, что происходило вокруг. Он обнимал Холли за талию. В небе над ними кружила птица. Шипели пробитые шины. Джип кренился на левый бок. На каменистой вершине холма что-то сверкало. Очевидно, блики солнца на оптическом прицеле. Ральф не знал, почему эти вспышки перемещаются туда-сюда такими судорожными рывками, да и не хотел знать. Сверху донесся новый крик, потом еще один, больше похожий на истошный визг. Холли схватила Юна за руку и резко рванула к себе. Он изумленно уставился на нее, как человек, внезапно разбуженный посреди ночи, и Ральф понял, что Юн готовился умереть. Юн был уверен, что ему предстоит умереть. Все трое помчались к зданию сувенирной лавки, и хотя расстояние между лавкой и смертельно раненным джипом не превышало двух сотен футов, им казалось, что они бегут в замедленной съемке, словно троица лучших друзей в конце глупой романтической комедии. Только в этих комедиях никому не приходится пробегать мимо двух мертвых людей, которые еще полторы минуты назад были живы. В этих комедиях никому не приходится наступать в лужи свежей крови и оставлять за собой ярко-красные следы. Грянул еще один выстрел, и Юн вскрикнул. – Он меня ранил! Этот кретин меня ранил! – крикнул он и упал. 13 Джек перезаряжал винтовку, морщась от звона в ушах, когда змея решила, что с нее хватит. Она не потерпит докучливых чужаков на своей территории. Она метнулась вперед и впилась Джеку в правую голень. Острые зубы без труда прокусили тонкую хлопчатобумажную ткань легких брюк, а ядовитые железы были полны до отказа. Джек перекатился на спину, держа винтовку в вытянутой правой руке, и закричал, но не от боли – боль придет позже, – а при виде гремучей змеи, ползущей вверх по его ноге. Раздвоенный змеиный язык мелькал, крошечные глазки сверкали. На секунду Джек просто оцепенел от ужаса. Змея укусила его еще раз, теперь в бедро, и поползла дальше, продолжая греметь. Вероятно, следующий укус придется в мошонку. – Слезь с меня, гадина! Слезь с меня, на хрен! Джек понимал, что не стоит пытаться пристукнуть змею винтовкой – тварь легко увернется, – поэтому бросил оружие и схватил змею двумя руками. Она извернулась и вцепилась зубами в его правое запястье. В первый раз промахнулась, а во второй прокусила кожу до крови, оставив две дырки размером с двоеточие в газетном заголовке. Но яд у нее закончился. Джек об этом не знал. А даже если бы и знал, ему было уже все равно. Он выкручивал извивавшуюся змею, как мокрую тряпку, пока ее кожа не лопнула. Снизу кто-то стрелял – судя по звукам, из автоматического пистолета, – но на таком расстоянии пистолет был не опаснее рогатки. Джек отшвырнул змею. Она грохнулась на каменистую землю и уползла прочь. Избавься от них, Джек. – Да, хорошо. Я сейчас. Он сказал это вслух или только подумал? Он не знал. Звон в ушах превратился в пронзительный гул, похожий на звучание натянутой стальной проволоки. Джек схватил винтовку, перекатился обратно на живот, снова пристроил ствол на плоском камне и заглянул в прицел. Те трое, кого он еще не успел прикончить, бежали через стоянку к зданию закрытой сувенирной лавки. Женщина посередине, мужчины по бокам. Джек попытался навести перекрестье прицела на Андерсона, но у него так сильно дрожали руки – особенно правая, неоднократно укушенная змеей, – что прицел постоянно сбивался на смуглого парня-латиноса. Вот его-то Джек и подстрелил. Правда, не с первого раза, а со второго. Рука парня взметнулась над головой и ушла далеко за спину, словно у питчера, готовящегося к броску, потом он пошатнулся и упал боком на асфальт. Двое других остановились и бросились его поднимать. Это был шанс. Возможно, единственный и последний. Если он не уложит их прямо сейчас, они укроются за зданием магазина. Боль от первого укуса уже растекалась по всей ноге. Джек чувствовал, как опухает голень. Но это было не самое страшное. Больше всего Джека пугал лихорадочный жар, охвативший тело, как при очень высокой температуре. При ожогах от адского пламени. Он выстрелил снова, и ему показалось, что он зацепил женщину. Но нет, промахнулся. Наверное, она просто дернулась сама по себе. Она вцепилась в здоровую руку упавшего парня. Андерсон обхватил его за пояс и рывком поднял на ноги. Джек нажал спусковой крючок, но вместо выстрела раздался только щелчок. Он нашарил в кармане патроны, вставил два в магазин, остальные рассыпал, но не стал подбирать. Руки уже начали неметь. Укушенная нога – тоже. Язык как будто распух и с трудом помещался во рту. Джек глянул в прицел и опять закричал, в этот раз – от досады. Пока он возился с патронами, его живые мишени исчезли. Он успел ухватить краем глаза их бегущие тени, а потом не стало и теней. 14