ХЭТЧ. Робби! Отойди от него! Опусти пушку! 179. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ, ГЕНРИ. ГЕНРИ. Робби, что… ГЕНРИ встает. Он еще не пришел в себя, еще наполовину в приснившемся кошмаре. 180. ИНТЕРЬЕР: КАМЕРА, РОББИ И ПСЕВДОМАТЬ РОББИ. Она сидит на койке, где сидел ЛИГОНЕ (естественно, ведь она – это ЛИГОНЕ). Очень старая, лет восьмидесяти, очень худая. В больничном халате. Волосы всклокочены. На лице – упрек. РОББИ смотрит на нее, загипнотизированный. ПСЕВДОМАТЬ. Робби, почему ты не пришел? После того, что я для тебя сделала, после того, как отдала тебе все… ХЭТЧ (закадровый голос). Робби, нет! ПСЕВДОМАТЬ. Почему ты оставил меня умирать среди чужих людей? Почему оставил меня умирать в одиночестве? Она протягивает к РОББИ тонкие трясущиеся руки. 181. ИНТЕРЬЕР: ТОРГОВЫЙ ЗАЛ. ХЭТЧ, ДЖЕК и КИРК бросаются к открытой двери в офис констебля. 182. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ. ГЕНРИ, все еще плохо понимая, что происходит, идет к камере. ЛИГОНЕ сидит на койке, протянув руки к РОББИ… и для ГЕНРИ это ЛИГОНЕ. ЛИГОНЕ переводит взгляд на дверь в торговый зал, и она резко захлопывается перед носом ХЭТЧА. 183. ИНТЕРЬЕР: ЗАХЛОПНУВШАЯСЯ ДВЕРЬ СО СТОРОНЫ ТОРГОВОГО ЗАЛА, ХЭТЧ, ДЖЕК И КИРК. ХЭТЧ врезается в дверь и отлетает. Пытается повернуть ручку. Бесполезно. Пытается плечом высадить дверь. Поворачивается к ДЖЕКУ и КИРКУ. ХЭТЧ. Чего стоите? Помогите мне! 184. ИНТЕРЬЕР: ВНОВЬ ОФИС КОНСТЕБЛЯ. Мы слышим глухие удары: мужчины, оставшиеся в торговом зале, пытаются высадить дверь. ПСЕВДОМАТЬ в больничном халате сидит на койке, глядя на своего беспутного сына. ПСЕВДОМАТЬ. Я ждала тебя, Робби, и до сих пор жду. Глубоко в аду дожидаюсь тебя. РОББИ. Замолчи. А не то я тебя застрелю. ПСЕВДОМАТЬ. Из чего? Она презрительно смотрит на его револьвер. РОББИ тоже смотрит. 185. ИНТЕРЬЕР: РУКА РОББИ ЕГО ГЛАЗАМИ, КРУПНЫМ ПЛАНОМ. Револьвера нет. У РОББИ в руке – извивающаяся змея. РОББИ кричит и разжимает пальцы. 186. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ. Далее мы видим события глазами ГЕНРИ БРАЙТА, то есть видим то, что происходит на самом деле. РОББИ роняет револьвер, а в камере ЛИГОНЕ поднимается с койки и идет к решетке. ЛИГОНЕ. Я дождусь тебя в аду, Робби, а когда ты попадешь туда, возьму ложку. Она мне понадобится для твоих глаз. Я буду есть твои глаза, Робби, снова и снова, потому что ад – это повторение. Дитя порока – кончишь плохо, душа убога – скатертью дорога. ГЕНРИ наклоняется, чтобы поднять револьвер. ЛИГОНЕ смотрит на него, и оружие скользит по полу. ЛИГОНЕ переводит взгляд на РОББИ, сосредотачивается на нем, и РОББИ внезапно летит спиной вперед. Ударяется о стену, отскакивает, падает на колени. ГЕНРИ (шепчет, охваченный ужасом). Кто ты? ЛИГОНЕ. Твоя судьба. Поворачивается и откидывает матрас. Под ним – трость. ЛИГОНЕ поднимает ее. Едва он это делает, из трости начинает бить ослепительный синий свет. ГЕНРИ пятится, вскидывает руку, чтобы защитить глаза. РОББИ, которому удалось подняться, тоже прикрывает глаза. Сияние становится все ярче, ярче, ярче. Офис констебля залит нестерпимо ярким светом. 187. ИНТЕРЬЕР: ДВЕРЬ СО СТОРОНЫ ТОРГОВОГО ЗАЛА. Свет прорывается через замочную скважину, около петель, в щель под дверью. Трое мужчин в испуге отступают на шаг. ДЖЕК. Что это? Что происходит? ХЭТЧ. Я не знаю. 188. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ. ГЕНРИ и РОББИ стоят у стены, сжимаясь от страха под потоком слепящего света. В нем мы впервые видим, какой он, ЛИГОНЕ, на самом деле. Это древний колдун, а высоко поднятая трость – его главный магический инструмент… злобный аналог жезла Аарона. Трость волнами излучает слепящий свет. Листки слетают с доски объявлений и кружатся в воздухе. Книга записей МАЙКА поднимается со стола и тоже плывет по воздуху. Ящики стола медленно открываются, один за другим, их содержимое поднимается и начинает кружить вокруг стола: ручки, карандаши, скрепки, наручники и забытая половина сэндвича с ветчиной. Лоток для входящих/исходящих бумаг вальсирует в паре с «Пауэрбуком» Хэтча. В дальнем конце комнаты револьвер, из которого РОББИ собирался застрелить ЛИГОНЕ (теперь понятно, до чего глупой была эта идея), взмывает над полом, разворачивается дулом к стене и стреляет шесть раз. 189. ИНТЕРЬЕР: ДВЕРЬ СО СТОРОНЫ ТОРГОВОГО ЗАЛА. ХЭТЧ, КИРК и ДЖЕК реагируют на выстрелы. ХЭТЧ оглядывается, видит стенд с инструментами, хватает с него топор и начинает вырубать ручку двери. ДЖЕК пытается его остановить. ДЖЕК. Хэтч! Может, не надо? ХЭТЧ отталкивает его и продолжает работу. Может, и не надо, но у него есть обязанности, и он намерен их выполнять. 190. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ. Кустарно сваренные прутья в двери камеры один за другим летят на пол, как осенние листья. РОББИ и ГЕНРИ наблюдают, помертвев от ужаса. Прутья все падают, образуя дыру, которая растет и растет, пока не становится достаточной для человека. Как только дыра готова, ЛИГОНЕ выходит через нее. Смотрит на двух трясущихся от страха мужчин, отворачивается от них и направляет трость на дверь, которая ведет в торговый зал универмага. 191. ИНТЕРЬЕР: ДВЕРЬ СО СТОРОНЫ ТОРГОВОГО ЗАЛА. ХЭТЧ заносит топор для очередного удара, когда дверь распахивается сама по себе. Из офиса констебля льется поток яркого серебристо-синего света. ЛИГОНЕ (закадровый голос). Хэтч. ХЭТЧ входит в поток света. ДЖЕК хватает его. ДЖЕК. Хэтч, нет. ХЭТЧ его игнорирует. Идет в свет. Топор выпадает из его пальцев. 192. ЭКСТЕРЬЕР: УНИВЕРМАГ. НОЧЬ. Внедорожник островных служб сворачивает на стоянку перед универмагом. Штормовые ставни опущены, но мы видим ослепительный синий свет, пробивающийся через дверь. 193. ИНТЕРЬЕР: САЛОН ВНЕДОРОЖНИКА ОСТРОВНЫХ СЛУЖБ. Он плотно забит крепкими мужчинами. За рулем МАЙК. ДЖОННИ (с трепетом). И что это за хрень? МАЙК не тратит времени на ответ. Выскакивает из салона даже раньше, чем внедорожник останавливается. Остальные следуют за ним, но по лестнице МАЙК поднимается первым. 194. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ. ХЭТЧ как лунатик идет в яркий свет, не замечая предметов, которые кружат в воздухе. «Пауэрбук» бьет его по голове. ХЭТЧ отмахивается, и он уплывает, словно под водой. ХЭТЧ подходит к ЛИГОНЕ, который тоже ослепительно ярок. ЛИГОНЕ – в действительности старик, теперь мы это видим. Нечесаные седые волосы падают на плечи, глубокие морщины прорезают щеки и лоб, губы запали, но это властное лицо… и властвуют на нем глаза, водовороты красного и черного. Прежняя одежда исчезла. Он в черной мантии, сверкающей текучими серебряными узорами. Одной рукой ЛИГОНЕ по-прежнему держит над головой свой посох (с одной стороны он заканчивается серебряной волчьей головой, но теперь мы видим, что на самом посохе вырезано множество рун и символов), а второй рукой хватает ХЭТЧА за плечо… Только это вовсе не рука, а скорее птичья лапа с длинными когтями. ЛИГОНЕ наклоняет голову, пока его лоб практически не касается лба ХЭТЧА. Губы ЛИГОНЕ расходятся, обнажая заостренные зубы. ХЭТЧ смотрит на него широко раскрытыми глазами. ЛИГОНЕ. Отдайте то, что мне нужно, и я уйду. Скажи им. Отдайте то, что мне нужно… И я уйду. Он поворачивается, сверкнув подолом мантии, и шагает к двери на разгрузочную платформу. 195. ИНТЕРЬЕР: ТОРГОВЫЙ ЗАЛ, ВХОДНАЯ ДВЕРЬ. НОЧЬ. Она распахивается, вбегает МАЙК, за ним остальные. МАЙК спешит по центральному проходу, перепрыгивает опрокинутый карточный столик, хватает КИРКА ФРИМАНА. МАЙК. Что случилось? Где Хэтч? КИРК тупо указывает на дверь в офис констебля. Говорить он не может. МАЙК бросается в дверной проем… и останавливается. 196. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ, ГЛАЗАМИ МАЙКА. По офису словно пронесся вихрь. Везде бумага и канцелярские принадлежности, листы подрагивают от сквозняка – дверь на разгрузочную платформу открыта. Разбитый «Пауэрбук» ХЭТЧА лежит на полу. Камера пуста. Перед дверью валяются прутья решетки. Сама дверь по-прежнему заперта, но в ней зияет огромная дыра, контуры которой отдаленно напоминают человеческий силуэт. РОББИ и ГЕНРИ стоят у стены, обнявшись, словно маленькие дети, потерявшиеся в темноте. ХЭТЧ стоит посреди комнаты, спиной к МАЙКУ, опустив голову. МАЙК осторожно приближается. Остальные мужчины столпились у двери в торговый зал и смотрят широко раскрытыми глазами. МАЙК. Хэтч? Что случилось? (ХЭТЧ не реагирует, пока МАЙК не касается его плеча.) Что случилось? ХЭТЧ поворачивается. Близкий контакт с ЛИГОНЕ кардинальным образом изменил его лицо. На нем отпечатался ужас, который, вероятно, никогда не уйдет, даже если ХЭТЧУ удастся пережить Бурю столетия. МАЙК (видит эти перемены). Хэтч… Господи… Что?..