90. ИНТЕРЬЕР: ПОДВАЛ МУНИЦИПАЛИТЕТА, МОЛЛИ И УРСУЛА. УРСУЛА оглядывается, чтобы посмотреть, не подслушивают ли их. Не подслушивают, но УРСУЛА все равно уводит МОЛЛИ в относительно пустую часть подвала, к лестнице, на всякий случай. МОЛЛИ смотрит на УРСУЛУ, озабоченно и с тревогой. На улице громко завывает ветер. Женщины выглядят маленькими и беззащитными. УРСУЛА. Когда у меня возникают такие предчувствия, я им верю. За долгие годы научилась верить. Я… Молли, я чувствую, что-то случилось с Питером. МОЛЛИ (взволнованно). Почему? Кто-то вернулся из магазина? Или Майк… УРСУЛА. Нет, после восьми часов из той части города никто не приходил, но Майк в порядке. (Видит, что не убедила МОЛЛИ, и с горечью улыбается.) В этом нет ничего сверхъестественного. Я поймала обрывки радиопередач. Один раз говорил Хэтч, в другой раз – точно Майк. МОЛЛИ. Говорил что? Кому? УРСУЛА. Без антенны определить трудно. Только голоса. Как я понимаю, они все еще пытаются связаться с Мачайасом. МОЛЛИ. Раз ты ничего не слышала о Питере, то не можешь знать… УРСУЛА. Нет… но знаю. Если я уговорю Люсьена Фурнье перестать крутить антенну и отвезти меня в офис констебля на его снегоходе, ты останешься за старшую? Если не обрушится крыша, тебе придется лишь объяснять, что все хорошо, завтрак в семь, и нам нужны помощники, чтобы раздать еду, а потом собрать грязную посуду. На сегодня работа почти закончена, и слава богу. Люди уже начали ложиться спать. МОЛЛИ. Я поеду с тобой. Здесь оставим Тавию. Я хочу увидеть Майка. УРСУЛА. Нет. Здесь Ральфи, а там – возможно, опасный преступник. МОЛЛИ. У тебя тоже ребенок, о котором ты должна думать. Салли здесь. УРСУЛА. Я волнуюсь из-за отца Салли, а не отца Ральфи. Что касается Тавии Годсо… Я никогда не скажу ей это в глаза, потому что люблю ее, но у нее болезнь старой девы. Она преклоняется перед братом. От одной мысли, что с Питером что-то случилось… МОЛЛИ. Хорошо. Но скажи Майку, чтобы он организовал охрану. Сколько бы ему ни потребовалось мужчин. Все равно они здесь ничего не делают. А сам пусть придет сюда. Скажи, что жена хочет его видеть. УРСУЛА. Я ему все передам. Оставляет МОЛЛИ, пробирается через толпу у телевизора к ЛЮСЬЕНУ. 91. ЭКСТЕРЬЕР: В КАДРЕ РАСПАХНУТАЯ ДВЕРЬ СКЛАДА. ВЕЧЕР. КЭТ по-прежнему смотрит на свои руки, но теперь в ее глазах начинает появляться осознание случившегося. Она переводит взгляд на окровавленную трость… вновь на окровавленные перчатки… смотрит на валящий снег. Широко раскрывает рот и кричит. 92. ИНТЕРЬЕР: КУХНЯ МУНИЦИПАЛИТЕТА. ВЕЧЕР. ДЖОАННА, которая моет кастрюли в раковине и находится ближе остальных к двери черного хода, поднимает голову, хмурится. Остальные продолжают работу. ДЖОАННА. Вы ничего не слышали? КОРА. Просто воет ветер. ДЖОАННА. По-моему, кто-то кричал. КОРА (с преувеличенной терпеливостью). Сегодня так воет ветер, дорогуша. ДЖОАННА, которую свекровь уже достала, поворачивается к МИССИС КИНГСБЕРИ. ДЖОАННА. Девушка из универмага вернулась? Вы ее видели? МИССИС КИНГСБЕРИ. Через кухню – нет. КОРА. Как я понимаю, им есть о чем поговорить, Джоанна. Лукавый взгляд. В придачу к нему – самый похабный жест, который пропустят в эфир (а может, и не пропустят): старушка соединяет пальцы в неплотный кулак, потом указательным пальцем другой руки постукивает по краю дыры, улыбаясь. ДЖОАННА неприязненно смотрит на КОРУ, хватает куртку с вешалки в углу. Куртка слишком большая, но ДЖОАННА застегивает ее. КОРА. Моя мать всегда говорила: не подглядывай в замочную скважину – и не будет повода для огорчений. ДЖОАННА. Думаю, я слышала крик. КОРА. По-моему, это нелепо. ДЖОАННА. Заткнитесь, мама. КОРА потрясена. МИССИС КИНГСБЕРИ удивлена, но и довольна. Нам ясно, что она едва сдержала возглас: «Молодец, девочка!» ДЖОАННА, которая знает, как оставить за собой последнее слово, накидывает на голову отороченный мехом капюшон и выскальзывает за дверь в ревущую темноту. 93. ИНТЕРЬЕР: ПОДВАЛ МУНИЦИПАЛИТЕТА, МОЛЛИ. Она наблюдает, как УРСУЛА что-то говорит ЛЮСЬЕНУ, который перестал крутить V-образную антенну и внимательно ее слушает. На рябящем экране телевизора – карта штата Мэн. Большая часть закрашена красным, со словами «ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ СО СНЕГОМ». А также: «ОТ 3 ДО 5!!! ФУТОВ!!! + ВЕТЕР, МЕТЕЛЬ». На фоне этого: ДИКТОР. Если вы в зоне снегопада, советую вам оставаться на месте, даже если у вас отключили электричество и нет отопления. В эти вечер и ночь укрытие – первая необходимость. Если вы в защищенном от снега месте, не покидайте его. Сохраняйте тепло, наденьте на себя все что можно, поделитесь едой и силами. Если когда и нужно показать себя хорошим соседом, так это сегодня. На побережье и в центральных регионах – чрезвычайная метеорологическая ситуация… Повторяю, на побережье и в центральных регионах – чрезвычайная метеорологическая ситуация. ДЖОННИ ГАРРИМАН и ДЖОНАС СТЭНХОУП спускаются вниз с большими подносами булочек и печенья. Следом идет ЭННИ ХАСТОН, несет большой стальной кофейник. МОЛЛИ, по-прежнему встревоженная, отходит в сторону, чтобы пропустить их. Она внимательно наблюдает за разговором УРСУЛЫ с ЛЮСЬЕНОМ. ДЖОННИ. Все в порядке, Молли Андерсон? МОЛЛИ. Да. Все хорошо. ДЖОНАС СТЭНХОУП. Это будет буря, о которой мы расскажем внукам. МОЛЛИ. Уже есть о чем рассказывать. 94. ЭКСТЕРЬЕР: МЕЖДУ МУНИЦИПАЛИТЕТОМ И СКЛАДОМ. ВЕЧЕР. ДЖОАННА бредет по глубокому снегу. Куртку полощет ветер, капюшон все время сдувает с головы. Наконец она добирается до склада. Дверь распахнута, но КЭТ уже нет. Однако ДЖОАННА останавливается в шести футах от дверного проема. Что-то не так, и она, как и УРСУЛА, это чувствует. ДЖОАННА. Катрина? Кэт? Нет ответа. ДЖОАННА делает еще два шага, в яркий, мерцающий свет газовой лампы. Смотрит вниз на… 95. ЭКСТЕРЬЕР: СНЕГ ОКОЛО ДВЕРИ, ГЛАЗАМИ ДЖОАННЫ. ВЕЧЕР. Большую часть улик сдуло ревущим ветром или занесло, но розовое пятно осталось там, куда КЭТ бросила трость ЛИГОНЕ, хотя самой трости нет. А дальше – более яркое пятно на пороге, где стояла КЭТ. 96. ЭКСТЕРЬЕР: ВНОВЬ ДЖОАННА. ВЕЧЕР. ДЖОАННА. Кэт? ДЖОАННА с удовольствием повернула бы назад – под валящим снегом и пронизывающим ветром страшно, – но она зашла слишком далеко. Она очень медленно приближается к распахнутой двери, придерживает капюшон, сжимая его у шеи, словно старушечью шаль. 97. ИНТЕРЬЕР: ДВЕРНОЙ ПРОЕМ ИЗНУТРИ. ВЕЧЕР. Джоанна подходит к порогу и замирает: ее глаза медленно расширяются от ужаса. 98. ИНТЕРЬЕР: САНИ С ПРИПАСАМИ, ГЛАЗАМИ ДЖОАННЫ. ВЕЧЕР. Везде кровь: на больших упаковках с овсянкой и сухим молоком, на мешках с рисом, мукой и сахаром, на больших пластиковых бутылках с надписью «КОЛА», «АПЕЛЬСИН» и ФРУКТОВЫЙ ПУНШ». Кровь шипит на стекле газовой лампы, кровь на настенном календаре, и кровавые отпечатки перчаток виднеются на голых досках и балках (склад – утилитарное строение). Кровь на продуктах, которые БИЛЛИ сложил на сани. Мы их видим, потому что брезентового полотнища нет. 99. ИНТЕРЬЕР: ВНОВЬ ДЖОАННА, НА ПОРОГЕ СКЛАДА. Смотрит на… 100. ИНТЕРЬЕР: УГОЛ СКЛАДА, ГЛАЗАМИ ДЖОАННЫ. Брезентовое полотнище. Его использовали, чтобы накрыть тело БИЛЛИ, но ноги торчат. Камера смещается по дальней стене, добираясь до другого угла. Там в позе эмбриона съежилась КЭТ УИТЕРС, колени притянуты к груди, пальцы одной руки во рту. Она смотрит на ДЖОАННУ (КАМЕРУ) широко раскрытыми, пустыми глазами. 101. ИНТЕРЬЕР: ВНОВЬ ДЖОАННА, НА ПОРОГЕ СКЛАДА. ДЖОАННА. Кэт… что случилось? 102. ИНТЕРЬЕР: ВНОВЬ КЭТ, СЪЕЖИВШАЯСЯ В УГЛУ. КЭТ. Я его прикрыла. Он бы не хотел, чтобы люди увидели его в таком виде, поэтому я прикрыла его. (Пауза.) Я прикрыла его, потому что любила. 103. ИНТЕРЬЕР: ВНОВЬ ДЖОАННА, НА ПОРОГЕ СКЛАДА. На лице ДЖОАННЫ – полнейший ужас. 104. ИНТЕРЬЕР: ВНОВЬ КЭТ, СЪЕЖИВШАЯСЯ В УГЛУ. КЭТ. Я думаю, трость с волчьей головой заставила меня это сделать. На твоем месте я бы никогда к ней не прикасалась. (Оглядывается.) Так много крови. Я его любила, а теперь посмотри. Пришла и убила его. Она медленно засовывает пальцы в рот. 105. ИНТЕРЬЕР: ВНОВЬ ДЖОАННА, НА ПОРОГЕ СКЛАДА. ДЖОАННА. Кэт, Господи… Поворачивается и уходит в темноту, бредет обратно к муниципалитету. 106. ИНТЕРЬЕР: ВНОВЬ КЭТ, СЪЕЖИВШАЯСЯ В УГЛУ. Она застыла, движутся только глаза. Потом КЭТ вдруг начинает петь. Пальцы во рту заглушают слова, но мы можем их разобрать. КЭТ (поет). Я маленький чайник, круглая штучка… Вот он, мой носик, а вот моя ручка… Я пар выпускаю, когда закиплю… Скорей наклоните, вам чаю налью!