КЭТ уже у двери, спиной к БИЛЛИ, когда тот поворачивается с большой банкой яблочного сока в руках. Шагает к КЭТ. 68. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ. МАЙК идет к камере. ЛИГОНЕ встает, поднимает руку над головой. Пальцы словно держат некий предмет, который видит только он. 69. ИНТЕРЬЕР: СКЛАД, БИЛЛИ И КЭТ. Когда КЭТ выходит в бурю, БИЛЛИ поднимает банку над головой. 70. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ, КАМЕРА, ЛИГОНЕ. Он поднимает вторую руку, теперь держит что-то невидимое обеими руками. 71. ЭКСТЕРЬЕР: У СКЛАДА, КЭТ. ВЕЧЕР. Она стоит у самого порога, на быстро исчезающих следах полозьев. Вытирает слезы со щек ладонями рук в перчатках, поправляет шарф. У БИЛЛИ полно времени. Он появляется в дверном проеме. Две руки держат над головой банку сока, лицо перекошено злобной гримасой. 72. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ, КАМЕРА, ЛИГОНЕ. МАЙК стоит у решетки, смотрит на арестованного в замешательстве и страхе. Другие мужчины столпились у него за спиной. ЛИГОНЕ игнорирует их и опускает руки. 73. ЭКСТЕРЬЕР: У СКЛАДА, БИЛЛИ И КЭТ. БИЛЛИ почти доводит дело до конца. Мы видим, как тяжелая банка яблочного сока начинает опускаться, повторяя движение рук ЛИГОНЕ, но замирает в воздухе. Ярость на лице БИЛЛИ трансформируется в недоумение и ужас: «Господи, я чуть не проломил ей череп!» КЭТ ничего не знает, ни о чем не догадывается. Бредет к муниципалитету, опустив голову, концы шарфа треплет ветер. 74. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ, КАМЕРА, ЛИГОНЕ. ЛИГОНЕ стоит, наклонившись вперед, раскачивает сцепленными руками у колен. Он напоминает человека, который только что нанес сильный удар чем-то тяжелым. Но он знает, что потерпел неудачу. Его лицо блестит от пота, глаза горят яростью. ЛИГОНЕ. Она права. Ты трус. МАЙК. Да что ты такое… ЛИГОНЕ (ревет). Заткнись! На столе взрывается одна из ламп «Коулман», осколки стекла летят в разные стороны. Мужчины вздрагивают. ЛИГОНЕ разворачивается, он выглядит диким и безумным, как никогда напоминая тигра в клетке, потом лицом вниз бросается на койку, накрывает голову руками, что-то бормочет. МАЙК наклоняется к решетке, пытаясь расслышать. ЛИГОНЕ. Заднее крыльцо… Заднее крыльцо… У заднего крыльца… 75. ЭКСТЕРЬЕР: ЗАДНЕЕ КРЫЛЬЦО МУНИЦИПАЛИТЕТА. ВЕЧЕР. Мы смотрим на кухню сквозь частично залепленные снегом стекла. КОРА по-прежнему сидит, наблюдая за хлопочущими ДЖОАННОЙ и МИССИС КИНГСБЕРИ. К ним присоединились ЛИНДА СЕН-ПЬЕР и РОБЕРТА КОЙН. Они загружают посудомоечную машину. Все выглядит уютно и по-домашнему, особенно если учесть, что за окнами воет ветер и валит снег. Рядом с занесенным снегом крыльцом – ящик для хранения молока. К этому ящику прислонена трость ЛИГОНЕ, ее нижняя половина скрыта снегом. Сверкает волчья голова. КЭТ касается рукой в перчатке серебряной головы. Одним пальцем проводит по оскаленной волчьей пасти. 76. ЭКСТЕРЬЕР: КЭТ, КРУПНЫМ ПЛАНОМ. ВЕЧЕР. Широко раскрытые глаза. Зачарованное лицо. 77. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ, КАМЕРА, ЛИГОНЕ. ВЕЧЕР. ЛИГОНЕ лежит лицом вниз, бормочет, напевает. МАЙК не знает, что происходит, но ему понятно: ничего хорошего ждать не приходится. МАЙК. Прекрати это, Лигоне. ЛИГОНЕ не обращает внимания. Наоборот, бормочет все быстрее, резче. 78. ЭКСТЕРЬЕР: ЗАДНЕЕ КРЫЛЬЦО МУНИЦИПАЛИТЕТА. НОЧЬ. КЭТ ушла, но мы видим оставленные ею следы: она развернулась и вновь направилась к складу. Исчезла и трость. Падающий снег быстро заметает дыру в сугробе. 79. ИНТЕРЬЕР: СКЛАД, БИЛЛИ. ВЕЧЕР. Он сидит на корточках возле саней, полностью загруженных. Накрывает груз брезентовым полотнищем и начинает закреплять двумя кусками эластичного шнура. Мы не видим дверь, но видим тень, которая падает на БИЛЛИ, а также видим тень трости, которая отделяется от человеческой тени и начинает подниматься. Движение привлекает внимание БИЛЛИ. Он поворачивается… смотрит вверх… 80. ИНТЕРЬЕР: КЭТ УИТЕРС, ГЛАЗАМИ БИЛЛИ. ВЕЧЕР. КЭТ трансформировалась в жаждущую отмщения фурию. Губы растянуты в зверином оскале. Она держит трость у наконечника. Волчья голова высоко вознесена. КЭТ кричит и опускает трость. 81. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ, ЛИГОНЕ НА КОЙКЕ, ЛИЦОМ ВНИЗ. Торжествующе кричит, уткнувшись лицом в подушку, не снимая рук с головы. 82. ИНТЕРЬЕР: ОФИС КОНСТЕБЛЯ, БОЛЕЕ ШИРОКИЙ ПЛАН. МАЙК пятится от камеры, выбитый из колеи. Остальные жмутся друг к другу, как овцы в грозу. Все в ужасе. ЛИГОНЕ продолжает кричать. 83. ЭКСТЕРЬЕР: ОТКРЫТАЯ ДВЕРЬ НА СКЛАД. НОЧЬ. С этого места мы не видим, что происходит, и это, наверное, хорошо. Видна только тень КЭТ… и тень трости, поднимающаяся и опускающаяся, поднимающаяся и опускающаяся. ЗАТЕМНЕНИЕ. КОНЕЦ ВТОРОГО АКТА Акт третий 84. ЭКСТЕРЬЕР: МАЯК. ВЕЧЕР. Прилив идет на убыль. Здание маяка еще обдает пенной водой, но прожектор продолжает вращаться. Некоторые окна наверху разбиты, но маяк вышел победителем в схватке со штормом. Во всяком случае, в этой. 85. ЭКСТЕРЬЕР: ВИТРИНА АПТЕКИ ЛИТЛ-ТОЛЛА. ВЕЧЕР. Проходы завалены снегом, снег начал залеплять стекло перед циферблатом напольных часов, но мы еще можем узнать время. 20:47. 86. ИНТЕРЬЕР: УГОЛ ПОДВАЛА МУНИЦИПАЛИТЕТА, МОЛЛИ. Она в кресле с подголовником, в наушниках «Уокмэн». Наушники сидят криво, сползают все больше. Едва слышится классическая музыка. МОЛЛИ крепко спит. В кадре появляются руки и снимают наушники. Когда это происходит, МОЛЛИ открывает глаза. Рядом стоит девушка лет семнадцати. ЭННИ немного смущенно улыбается, протягивает наушники. ЭННИ ХАСТОН. Хотите снова надеть? Они сползли. МОЛЛИ. Нет, спасибо, Энни. С этими наушниками я всегда засыпаю, и Шуберта слушают мои пломбы. Она встает, потягивается, кладет наушники на сиденье кресла. Эта часть подвала предназначена для бодрствующих и отделена самодельными занавесками от спальной зоны, которую мы видим в просвет между ними. Все дети уже спят, к ним присоединились и некоторые взрослые. У одной стены зоны бодрствования – телевизор. Вокруг собралось человек сорок. Кто-то сидит на полу, кто-то – на складных стульях, некоторые стоят сзади. На экране – размытое изображение диктора с «Канала 7», бангорского филиала Эй-би-си. Рядом с телевизором, поворачивая из стороны в сторону V-образную антенну в надежде улучшить качество сигнала (боюсь, напрасный труд), стоит ЛЮСЬЕН ФУРНЬЕ, симпатичный мужчина лет тридцати. Один из приятелей ДЖЕКА КАРВЕРА, участвовавших в избиении гомика. ДИКТОР. На текущий момент буря набирает силу, максимальное количество снега выпадает в береговой и центральной частях штата. Мы на «Канале семь» просто не можем в это поверить, но в Мачайасе уже выпало полтора фута снега… к тому же буря намела огромные сугробы! Видимость нулевая. Зато дороги совершенно пустые. (Смеется.) Только где теперь эти дороги? В Бангоре ситуация ненамного лучше, отовсюду приходят сообщения об отключении электричества. В Брюэре темно, так же как и в Саутвест-Харборе, где с церкви снесло шпиль. Ситуация очень тяжелая, а буря еще не достигла апогея. Вы еще будете рассказывать о ней внукам… а они, скорее всего, вам не поверят. Время от времени мне самому приходится выглядывать в окно новостной редакции, чтобы поверить в происходящее. В задних рядах стоит УРСУЛА ГОДСО. МОЛЛИ хлопает ее по плечу, и УРСУЛА оборачивается, без тени улыбки. МОЛЛИ (кивает в сторону телевизора). Что говорят? УРСУЛА. Ветер и снег, затем снег и ветер. Завтра днем и вечером – то же самое, и лишь ночью буря начнет стихать. Электричества нет от Киттери до Миллинокета. Прибрежные городки отрезаны. Мы, островитяне… Забудь. УРСУЛА выглядит ужасно. МОЛЛИ это видит. Испытывает сочувствие и любопытство. МОЛЛИ. Что не так? УРСУЛА. Я не знаю. Просто предчувствие. Предчувствие беды. МОЛЛИ. А у кого его нет? Марта Кларендон убита… Ллойд Уишман покончил с собой… Буря столетия у нас над головами… У кого его нет? УРСУЛА. Я думаю, это далеко не все. 87. ЭКСТЕРЬЕР: РАСКРЫТАЯ ДВЕРЬ СКЛАДА. ВЕЧЕР. Пару секунд в дверном проеме никого нет, потом в нем медленно появляется КЭТ и останавливается. Широко раскрытые глаза пусты. Между шарфом и шапкой – полоска открытого лица, на щеках – брызги крови. Они напоминают веснушки. В одной руке КЭТ все еще держит трость. Голова волка вновь в крови. Камера наезжает, когда в глазах КЭТ начинает появляться осознание содеянного. Она смотрит на трость и бросает ее. 88. ЭКСТЕРЬЕР: ТРОСТЬ, ГЛАЗАМИ КЭТ. Трость лежит у самого порога на снегу, зловеще ухмыляясь волчьей пастью. Серебряные волчьи глаза заполнены кровью. 89. ЭКСТЕРЬЕР: СНОВА КЭТ, НА ПОРОГЕ СКЛАДА. ВЕЧЕР. Поднимает руки в перчатках к щекам. Потом, что-то почувствовав, отводит и смотрит на ладони. На лице по-прежнему никаких эмоций, она словно под наркозом… или в шоке.