– И черт с ним, красавчик. – Ветер чуть поутих, но все равно еще сильный, – заметил Джейк. – Сейчас мы разожжем в камине большой огонь и ляжем спать, – сказал стрелок. – После полудня на улице будет уже не так холодно, и мы сможем выйти набрать еще дров. А завтра утром… – Опять в путь-дорогу, – закончил Эдди. – Именно так, Эдди. Роланд положил в камин все оставшиеся дрова, подождал, пока они не разгорятся как следует, потом лег и закрыл глаза. Буквально через пару секунд он уже спал. Эдди обнял Сюзанну, прижал к себе и посмотрел поверх ее плеча на Джейка, который сидел по-турецки перед камином и смотрел на огонь. – Пора баиньки, юный ковбой. – Не называй меня так. Ненавижу, когда меня так называют. – Хорошо, ковбой. Джейк показал ему средний палец. Эдди улыбнулся и закрыл глаза. Мальчик завернулся в одеяло. Мое шадди, – подумал он и улыбнулся. Снаружи по-прежнему завывал ветер – бестелесный голос. Джейк подумал: Он – с той стороны замочной скважины. Но откуда он появляется, ветер? Из вечности. От Темной Башни. Джейк думал о мальчике, которым Роланд Дискейн был неизвестно сколько лет назад. О мальчике, который лежал у себя в постели, в круглой комнате на вершине каменной башни. Лежа под заботливо подоткнутым одеялом, он слушал, как мама читает ему сказки под свист ветра, веющего над темной землей. Когда Джейк уже засыпал, ему представилось лицо женщины – очень красивое и очень доброе. Мама Джейка никогда не читала ему на ночь. В доме и в мире Джейка этим занималась домоправительница. Он закрыл глаза и увидел ушастиков-путаников, танцующих на задних лапах в лунном свете. Он уже спал. 2 Роланд проснулся вскоре после полудня. Ветер уже не свистел, а лишь тихо шуршал. В комнате стало гораздо светлее. Эдди и Джейк еще спали, но Сюзанна проснулась раньше всех, забралась в свою коляску и сняла доски с одного из окон. Сейчас Сюзанна сидела у этого окна и смотрела наружу, подперев подбородок ладонью. Роланд подошел и положил руку ей на плечо. Не оборачиваясь, Сюзанна похлопала его по руке. – Буря закончилась. – Да, – сказал Роланд. – Будем надеяться, мы больше не встретим другой такой бури. – А если и встретим, то будем надеяться, что поблизости будет хорошее укрытие. Такое, как наше сейчас. Потому что вся остальная деревня… – Сюзанна покачала головой. Роланд слегка наклонился и выглянул в окно. То, что он там увидел, его совершенно не удивило, но Эдди бы точно присвистнул и сказал: Офигеть. Вся улица была завалена ветками и стволами упавших деревьев. Домов, стоявших по обе стороны улицы, не было и в помине. Устояло только каменное здание молитвенного дома. – Нам повезло, правда? – Везение – слово, которые бедные сердцем употребляют вместо ка, Сюзанна из Нью-Йорка. Она долго молчала, обдумывая услышанное. Последние дуновения выдыхавшегося стыловея проникали в дом сквозь дыру, где когда-то было окно, и шевелили жесткие темные волосы Сюзанны, как будто их гладила чья-то невидимая рука. Потом Сюзанна повернулась к Роланду: – Твоя мама покинула Ясную обитель и вернулась обратно в Гилеад. – Да. – Хотя этот урод сказал ей, что она умрет от руки собственного сына? – Вряд ли он сказал это именно так, но… да. – Неудивительно, что она была не в себе, когда писала это письмо. Роланд молча смотрел в окно. Буря разрушила городок до основания. И все-таки они нашли укрытие. Хорошее укрытие от бури. Сюзанна стиснула его трехпалую руку двумя руками. – А что было написано в самом конце? Эти слова, которые ты перечитывал вновь и вновь, пока письмо не рассыпалось… Можешь сказать? Он очень долго не отвечал. Сюзанна уже начала думать, что он ничего ей не скажет. Но стрелок все-таки ответил. При этом голос его дрожал – едва различимо, но все же. Никогда раньше Сюзанна не слышала, чтобы у Роланда дрожал голос. – Она писала на низком наречии. Но последнюю строчку она написала Высоким Слогом, тщательно выписав каждую букву: Я прощаю тебя за все. И: Прости и меня, если сможешь. Сюзанна почувствовала, как у нее по щеке стекает единственная слезинка, горячая и такая человечная. – Ты простил ее, Роланд? Простил? По-прежнему глядя в окно, Роланд из Гилеада – сын Стивена Дискейна и Габриэль из рода Артена – улыбнулся. Улыбка осветила его лицо, словно первые лучи солнца, встающего над каменистой пустыней. Прежде чем вернуться к своим вещам и заняться приготовлением позднего завтрака для всей компании, Роланд произнес одно слово. Всего одно слово: да. 3 Они провели в молитвенном доме еще одну ночь. В ту ночь было много тепла, и участия, и дружеских разговоров, но только не сказок. А следующим утром они собрали свои пожитки и продолжили путь по Тропе Луча – в Калью-Брин-Стерджис, через Пограничье, в Тандерклеп и еще дальше, к Темной Башне. Вот так оно все и было, давным-давно, в незапамятные времена. Послесловие В написании Высоким Слогом строки из письма Габриэль Дискейн сыну выглядели так: Самые красивые слова на любом языке – это : Я прощаю. * * * Примечания 1 На низком наречии эта буква соответствует звуку «С». – Примеч. авт.