Роланд чуть не назвал Джейка мальчиком, как привык звать сына Элмера, когда они гнались за Уолтером. Получив второй шанс, он дал себе слово, что больше никогда так его не назовет. — Нет, разумеется, не промедлил, — Сюзанна улыбалась. — Такого просто быть не могло. Храбрости у него было, хоть отбавляй, у нашего Джейка. Ты позаботился о нем? Сделал все, что положено? Я хочу услышать об этом. Он ей рассказал, не забыв упомянуть про обещание Айрин Тассенбаум посадить на могиле розу. Она кивнула. — Жаль, что мы не можем сделать то же самое для нашего друга Шими. Он умер в поезде. Мне очень жаль, Роланд. Стрелок кивнул. Ему хотелось покурить, но табака, понятное дело, не было. Теперь у него на ремне висели оба револьвера, а в сумке оставались семь орис. Ничего другого у них практически не было. — Ему вновь пришлось воспользоваться своим талантом по пути сюда? Полагаю, пришлось. Я знал, что еще одна попытка может его убить. Сэй Бротигэн тоже это знал. И Динки. — Ему не пришлось никого никуда переносить, Роланд. Причиной смерти стала нога. Стрелок в недоумении посмотрел на нее. — Он порезал ногу об осколок стекла во время штурма «Синих небес», а там, и воздух, и земля отравлены, — последнее слово выкрикнула Детта, с таким акцентом, что Роланд едва его понял. — Чертова ступня раздулась… пальцы стали, как сосиски… щеки и шея посинели, словно превратились в сплошной синяк… у него поднялась температура… — Сюзанна глубоко вздохнула, плотнее завернулась в два одеяла. — Он потерял сознание, но перед смертью пришел в себя. Говорил о тебе и о Сюзан Дельгадо. Говорил с такой любовью и сожалением… — она помолчала, потом ее прорвало. — Мы пойдем туда, Роланд, пойдем, и если она того не достойна, твоя Башня, как-нибудь заставим ее стать достойной! — Мы пойдем, — кивнул Роланд. — Найдем Темную Башню, и ничто и никто нас не остановит. А прежде чем войти в нее, назовем их имена. Всех, кого потеряли по пути. — Твой список будет длиннее, — признала Сюзанна, — но и у меня он не маленький. На это Роланд ничего не ответил, в отличие от робота-зазывалы, возможно, разбуженного от долгого сна их голосами. — Девочки, девочки, девочки! — орал он из-за дверей-распашонок гриль-бара «Увеселения». — Есть и живые, есть и киборги, но что с того, разницы вы не заметите, что с того, они дают, вы говорите, девочки говорят, вы говорите… — пауза, а потом робот-зазывала прокричал одно, последнее слово, — УДОВЛЕТВОРЕНИЕ! — и замолчал. — Клянусь богами, это грустное место, — вздохнул Роланд. — Мы останемся здесь на ночь, и больше его не увидим. — По крайней мере, здесь светит солнце, а это большой плюс в сравнении с Тандерклепом, но почему-то здесь очень холодно! Он кивнул, потом спросил об остальных. — Они ушли, — ответила она, — но был момент, когда я подумала, что мы все окажемся в одном месте — на дне вон той пропасти. И она указала на дальний от крепостной стены конец Главной улицы Федика. В некоторых вагонах поезда еще работали телеэкраны, и на подъезде к городу мы увидели прекрасную картинку разрушавшегося моста. Концы его по-прежнему торчали над пропастью, но средняя часть, шириной в сотню ярдов, отсутствовала. Может, и шире. Мы видели также рельсовую эстакаду. Она осталась целой. Поезд к тому моменту замедлил ход, но не настолько, чтобы мы могли спрыгнуть с него. Да и времени на прыжок не было. Впрочем, я думаю, прыгнувшие погибли бы наверняка. Наша скорость превышала пятьдесят миль в час. Когда мы въехали на эстакаду, вся гребаная конструкция начала трещать и скрипеть. Или трепыхаться и постанывать, если б ты читал Джеймса Тарбера[105], которого, полагаю, ты не читал. В поезде играла музыка. Как в Блейне, помнишь? — Да. Но мы слышали, что эстакада готовится рухнуть. Потом все заходило из стороны в сторону. Раздался голос, очень ровный, успокаивающий: «У нас возникли незначительные трудности, пожалуйста, займите свои места. Динки обнимал маленькую русскую девочку, Дани. Тед взял меня за руки и сказал: „Я хочу, чтобы вы знали мадам, я очень рад, что имел честь познакомиться с вами“. Последовал толчок, такой сильный. Что меня едва не выбросило из кресла, выбросило бы, если бы Тед не удержал меня, и я подумала: „Вот и все, приехали, Господи, позволь мне умереть до того, как одна из тварей, что живут в пропасти, вонзит в меня свои зубы“. Потом секунду-другую мы катились назад. Назад, Роланд. Я видела, что весь вагон, а мы сидели в прицепленном непосредственно к локомотиву, наклоняется. Раздался скрежет рвущегося металла. А потом старый добрый „Дух Топики“ рванул вперед. Говори, что хочешь о Древних людях, я знаю, они много чего сделали не так, но строили машины, которым не занимать храбрости. И тут же она широко улыбнулась. — Одно только хорошо. При скорости триста миль в час, с которой мчался «Дух Топики», о чем нам радостно сообщил все тот же голос, мы оставили господина Мальчика-Паука далеко позади. — Я бы на это не рассчитывал, — покачал головой Роланд. Она устало закатила глаза. — Не говори мне этого. — Я тебе говорю. Но мы займесся Мордредом, когда придет время, и я не думаю, что это случится сегодня. — Хорошо. — Ты вновь побывала под «Доганом»? Как я понимаю, побывала. У Сюзанны округлились глаза. — Это что-то, не так ли? В сравнении с тамошними тоннелями Грэнд-Сентрал выглядит, как железнодорожная станция какого-нибудь захолустного Стиксвилла. Сколько тебе потребовалось времени, чтобы подняться на поверхность? — Если бы я был один, то плутал бы там до сих пор, — признал Роланд. — Дорогу нашел Ыш. Я полагаю, он шел по твоему запаху. Сюзанна задумалась. — Может, и так. Но, скорее всего, по запаху Джейка. Ты проходил мимо широкого коридора с надписью на стене: «ПРИГОТОВЬТЕ ОРАНЖЕВЫЙ ПРОПУСК, СИНИЙ ПРОПУСК НЕ ДЕЙСТВИТЕЛЕН»? Роланд кивнул, но выцветшая надпись на стене мало что ему сказала. Он, понял, что именно этим коридором уходили Волки, начиная свои рейды, по двум серым лошадям, которые лежали довольно-таки далеко от подземного перекрестка, и оскаленной маске. Увидел он там и мокасин, сделанный из резины, такие носили в Алгул-Сьенто. Теперь решил, что мокасин то ли Теда, то ли Динки. Потому что Шими Руиса наверняка похоронили обутым. — Итак, вы сошли с поезда. Сколько вас было? — Пятеро, — ответила Сюзанна, — не считая умершего Шими. Я, Тед, Динки, Дани Ростова и Фред Уортингтон… Ты помнишь Фреда? Роланд кивнул. Мужчина в деловом, как у банкира, костюме. — Я устроила им экскурсию по «Догану», — продолжила Сюзанна. — Показала то, что видела сама. Кровати, на которых крали мозги у детей, и ту кровать, где Миа наконец-то родила своего монстра. Одностороннюю дверь между Федиком и «Дикси-Пиг» в Нью-Йорке, которая до сих пор работает. Апартаменты Найджела. На Теда и его друзей произвела впечатление ротонда, со всеми дверьми, включая ту, что вела в Даллас 1963 года, где убили президента Кеннеди. Мы нашли еще одну дверь, двумя уровнями ниже, там находится большинство коридоров, которая вела в театр Форда, где в 1865 году убили президента Линкольна. На двери даже висела афиша спектакля, который он смотрел, когда его застрелил Бут. Спектакль назывался «Наш американский кузен». Интересно, что это за люди, которые хотели смотреть на такое? Роланд подумал, что таких людей очень даже много, но понимал, что об этом лучше промолчать. — Там все очень старое, — рассказывала Сюзанна. — Такое горячее. И чертовски пугающее, если хочешь знать правду. Большая часть техники не работает, везде лужи воды, масла и Бог знает чего. Некоторые лужи светятся, и Динки сказал, что, возможно, от радиации. Я даже не хочу думать о том, что может расти в моих костях или когда у меня начнут выпадать волосы. Там были двери, рядом с которыми мы могли слышать эти ужасные колокольцы… те самые, от звука которых начинают ныть зубы. — Тодэшные колокольцы. — Да. И твари за некоторыми из этих дверей. Склизкие твари. Кто говорил мне о чудовищах, которые живут в тодэшной тьме, ты или Миа? — Я мог, — ответил он. Боги знали, чудовища там жили. — Твари живут и в пропасти за городом. Это мне говорила Миа. «Они копошатся там, размножаются и строят планы вырваться наружу». Ее слова. А потом Тед, Динки, Дани и Фред взялись за руки. Образовали, как сказал Тед, «маленький светлый разум». Я его почувствовала, хотя они не взяли меня в свой круг, порадовалась, что чувствую, потому что от тех тоннелей по коже бежали мурашки, — она плотнее завернулась в одеяла. — Мне совершенно не хочется идти туда вновь. — Но ты знаешь, что мы должны. — Один тоннель проложен глубоко под замком и выходит на поверхность на другой его стороне, в Дискордии. Тед и его друзья обнаружили его, уловив мысли давно ушедших людей, Тед назвал их мысли — призраки. Фред нашел в кармане кусок мела и пометил коридор для меня, но найти его все равно будет не просто. Тоннели более всего напоминают лабиринт из древней греческой истории, по которому вроде бы бегал бык-монстр. Я полагаю, мы сможем снова его найти… Роланд наклонился и погладил Ыша по грубой шерсти. — Мы его найдем. Этот парень пойдет по твоему следу. Не так ли, Ыш? Ыш вскинул на него глаза с золотыми ободками, но ничего не сказал. — Так или иначе, — вновь заговорила Сюзанна, — Тед и другие коснулись разума тварей, которые живут в пропасти за городом. Они не собирались этого делать, но так уж вышло. Эти твари не на стороне Алого Короля, не против него, сами за себя, но они разумные. И у них есть телепатические способности. Они знали, что мы в тоннеле и, как только был установлен контакт, с радостью воспользовались возможностью посовещаться. Тед и его друзья сказали, что твари давно уже роют тоннель к катакомбам под Экспериментальной станцией, и очень скоро доберутся до них. А как только доберутся, вырвутся наружу и станут хозяевами Федика. Роланд обдумал ее слова, покачиваясь взад-вперед на стертых каблуках сапог. Он надеялся, что они уже будут уже далеко, когда твари доберутся до катакомб… но, возможно, это произойдет до того, как Мордред попадет сюда, и тогда Мальчику-Пауку придется встретиться с ними лицом к лицу, если он захочет следовать за ними. Крошка Мордред против древних чудищ из-под земли… такая мысль грела. Наконец, Роланд кивнул, предлагая Сюзанне продолжить. — Мы слышали тодэшные колокольца, доносящиеся из нескольких тоннелей. Не из-за дверей, а из тоннелей, которые не перекрывались дверьми! Ты понимаешь, что это значит? Роланд понимал. Если они ошибутся с тоннелем… или если Тед и его друзья пометили для них не тот тоннель, он, Сюзанна и Ыш, скорее всего, исчезнут навсегда, вместо того, чтобы выйти на поверхность на другой стороне замка Дискордия. — Они не оставили меня в тоннелях. Вывели обратно, в лазарет, прежде чем отправиться дальше, за что я им очень признательна. Мне не хотелось ехать обратно одной, хотя, думаю, я бы справилась. Роланд обнял ее одной рукой, прижал к себе. — Они решили воспользоваться дверью, через которую выходили Волки? — Да, той, что находилась в конце коридора, для прохода по которому требовался ОРАНЖЕВЫЙ ПРОПУСК. Они намеревались выйти там, где выходили Волки, добраться до реки Уайе, пересечь ее, попасть в Калью Брин Стерджис. Тамошние жители примут их, не так ли? — Да. — И когда услышат всю историю, они не… не линчуют их? — Я уверен, что нет. Хенчек поймет, что они говорят правду, и поручится за них, даже если никто другой не встанет на их сторону. — Они надеются воспользоваться пещерой Двери, чтобы вернуться на американскую сторону, — Сюзанна вздохнула. — Я надеюсь, что дверь откроется, но сомнения у меня есть. Сомнения были и у Роланда. Но эти четверо представляли собой немалую силу, а Теда, он это знал, отличала не только решимость, но и экстраординарный потенциал. Многое могли и Мэнни, великие путешественники между мирами. Поэтому Роланд склонялся к тому, что рано или поздно Тед и его друзья вернутся в Америку. Он уже собрался сказать Сюзанне, что такое произойдет, если будет на то воля ка, но передумал. Ка более не значилось среди любимых слов Сюзанны, и едва ли он мог ее за это винить. — А теперь слушай меня очень внимательно, Сюзанна, и крепко подумай. Говорит ли тебе что-нибудь слово Дандело? Ыш поднял голову, глаза его блестели. Сюзанна задумалась. — Вроде бы мне это слово знакомо, но больше ничего сказать не могу. А что? Роланд поделился с ней своей версией: когда Эдди лежал на смертном одре, ему было видение… то ли чудовища… то ли места… то ли человека. И это что-то или кто-то звалось Дандело. Эдди сказал об этом Джейку, Джейк — Ышу, Ыш — Роланду. Сюзанна хмурилась, на ее лице отражалось сомнение. — Слишком много переходов. Знаешь, в детстве у нас была такая игра… Называлась она «Шепни слово». Кто-то придумывал слово или фразу и шептал на ухо второму. Шепнуть разрешалось только раз, без повторов. Второй передавал то, что, по его разумению, услышал, третьему, тоже шепотом. Третий — четвертому и так далее. Когда слово добиралась до последнего участника игры, оно уже не имело ничего общего с тем, что первый шептал второму, и все радостно смеялись. Но, если в нашем случае в слово вкралась ошибка, не думаю, что мы будем смеяться. — Ясно, — кивнул Роланд. — Будем настороже, надеясь, что слово я услышал правильно. Может, оно ничего не значит, — впрочем, в это он не верил. — А что нам делать с одеждой, если станет еще холоднее? — спросила она. — Одежда у нас будет. Я знаю, что делать. Об этом сегодня мы можем не волноваться. А вот о чем нужно волноваться, так это о еде. Впрочем, если придется, мы сможем найти кладовую Найджела… — Я не хочу возвращаться в подземелье под «Доганом» без крайней на то необходимости. Я думаю, около лазарета есть кухня. Они должны были чем-то кормить этих бедных детей.