Пограничье, Джеки. Теперь ты в Пограничье. Но прежде чем уточнять их конкретное местоположение, следовало разобраться с психическим состоянием Ричарда. – Ты в порядке, Ричи? Тот смотрел на Джека с изумлением и обидой. – Ты ударил меня, Джек. – Влепил тебе пощечину. Так обычно приводят в чувство впавших в истерику. – Я не впал в истерику. Я никогда в жизни не впадал в ис… – Ричард замолчал, вскочил на ноги, принялся оглядываться. – Волк! Мы должны остерегаться волка, Джек! Если сможем перелезть через забор, ему до нас не добраться! И он побежал бы в темноту, к высоченному забору, который в этом мире заменил сетчатую ограду, если бы Джек не схватил друга, удержав на месте. – Волка больше нет, Ричард. – Что? – Мы это сделали. – О чем ты гово… – Это Долины, Ричард. Мы в Долинах! Прыгнули сюда! – И при этом ты чуть не вырвал мне руку из сустава, подумал Джек, потирая гудящее плечо. В следующий раз возьму с собой настоящего малолетку, который верит в Санта-Клауса и Пасхального зайца. – Это нелепо, – медленно произнес Ричард. – Никаких Долин не существует, Джек. – Если не существует, – мрачно ответил Джек, – почему большой белый волк или твой чертов директор не кусает тебя за зад? Ричард посмотрел на Джека, открыл рот, чтобы что-то сказать, закрыл. Вновь огляделся, на этот раз с большим вниманием (во всяком случае, Джек на это надеялся). Джек последовал его примеру, наслаждаясь теплом и чистотой воздуха. Морган со сворой чудовищ могли появиться здесь в любую секунду, но Джек не мог не насладиться радостью возвращения в этот мир. Они находились на поле. Высокая желтоватая трава с колосьями на концах – не пшеница, но что-то похожее на нее, какой-то съедобный злак – тянулась в ночь во все стороны. Под теплым ветерком она пригибалась, шла таинственными, красивыми волнами. Справа на невысоком холме стояло деревянное здание, перед ним на шесте висел зажженный фонарь. Яркое, слепящее глаза желтое пламя горело в стеклянном шаре. Джек видел, что здание восьмиугольное. Они появились в Долинах на самой границе круга света, отбрасываемого фонарем, а на противоположной границе этого круга блестело что-то металлическое. Джек всмотрелся в этот слабый серебристый отблеск… и все понял. Не столько изумился, как обрадовался: его ожидания оправдались. Словно две очень большие части пазла, одна в Америке, другая в Долинах, только что сложились в единое целое. Он видел перед собой железнодорожные пути. И хотя в темноте не представлялось возможным определить их направление, Джек догадывался, куда они вели. На запад. 2 – Пошли. – Я не хочу туда идти, – покачал головой Ричард. – Почему? – Вокруг слишком много безумия. – Ричард облизнул губы. – В этом здании может быть кто угодно. Собаки. Психи. – Он вновь облизнул губы. – Гусеницы. – Я же сказал тебе, мы в Долинах. Безумие осталось там – здесь все чисто. Черт, Ричард, неужели ты этого не ощущаешь? – Никаких Долин не существует, – пронзительным голосом ответил Ричард. – А ты оглянись вокруг. – Нет! – взвизгнул Ричард, словно разозленный упрямый ребенок. Джек схватил в кулак и сорвал несколько колосьев. – Посмотри на это! Ричард отвернулся. Джек едва подавил желание как следует его встряхнуть. Вместо этого отбросил колосья, мысленно сосчитал до десяти, а потом двинулся вверх по склону холма. Посмотрел на ноги и увидел, что на нем что-то вроде кожаных чапсов. Ричард был одет так же, а на шее у него красовалась алая бандана, словно сошедшая с полотна Фредерика Ремингтона. Джек поднял руку и нащупал у себя на шее такую же бандану. Пробежался руками по телу и обнаружил, что удивительно теплое пальто Майлза П. Кайгера превратилось в некое подобие мексиканского пончо. Похоже, я выгляжу живой рекламой «Тако белл», подумал Джек и усмехнулся. Жуткая паника отразилась на лице Ричарда, когда он увидел, что Джек поднимается по склону холма. – Куда ты идешь? Джек посмотрел на друга и вернулся. Положил руки на плечи Ричарда, заглянул ему в глаза. – Мы не можем здесь оставаться. Кто-то из них видел, как мы прыгнули. Может, они способны последовать за нами, может, и нет. Я этого не знаю. О законах перехода мне известно не больше, чем детсадовцу о магнетизме, а именно: иногда магниты притягиваются, а иногда отталкиваются. И на данный момент это все, что мне надо знать. Мы должны убираться отсюда. Вот и весь разговор. – Мне это снится. Я знаю, что снится. Джек мотнул головой в сторону ветхого деревянного здания: – Ты можешь пойти туда или остаться здесь. Если хочешь остаться, я проверю, что там, и вернусь за тобой. – Ничего этого нет. – Лишенные очков, беззащитные, широко распахнутые глаза Ричарда словно припорошила пыль. На мгновение он вскинул их к темному небу Долин со странными, незнакомыми созвездиями, содрогнулся, отвел взгляд в сторону. – У меня температура. Грипп. В школе многие болеют. Это бред. А ты – его приглашенная звезда, Джек. – Ладно, при первой возможности пошлю кого-нибудь в Гильдию бредовых актеров с моей визиткой, – ответил Джек. – А пока почему бы тебе не остаться здесь, Ричард? Если ничего этого не происходит, тебе не о чем волноваться. Джек вновь двинулся по склону, думая, что еще несколько таких разговоров с Ричардом, как у Алисы с Мартовским зайцем, – и он придет к выводу, что тоже съехал с катушек. Он уже преодолел половину склона, когда Ричард присоединился к нему. – Я бы вернулся за тобой. – Знаю, но я подумал, что мне лучше пойти с тобой. Раз уж все это происходит во сне. – Ладно, только молчи, на случай если там кто-то есть. Я думаю, что есть. По-моему, я видел, как кто-то смотрит на нас в окно. – И что ты собираешься делать? – спросил Ричард. Джек улыбнулся. – Импровизировать, Ричи-бой. Так я делал с того самого момента, как покинул Нью-Хэмпшир. Действовать по обстоятельствам. 3 Они подошли к крыльцу. Ричард, вновь охваченный паникой, схватил Джека за плечо. Джек устало повернулся к другу. Фирменные захваты Ричарда ему уже приелись. – Что теперь? – Это точно сон, и я могу это доказать. – Как? – Мы больше не говорим на английском, Джек! Мы говорим на каком-то языке, и мы говорим на нем идеально, но это не английский. – Да, – кивнул Джек. – Странно, не правда ли? И начал подниматься по ступеням, оставив разинувшего рот Ричарда внизу. 4 Через пару мгновений Ричард опомнился и поспешил вслед за Джеком. Доски ступеней покоробились и растрескались, сквозь щели пробивались колосья травы. Из темноты под крыльцом доносилось сонное гудение насекомых – не резкий стрекот цикад, а какие-то более мягкие звуки. Здесь все мягче, подумал Джек. Фонарь теперь находился за их спинами, так что их тени сначала легли на крыльцо, а потом переметнулись на дверь. Сперва Джеку показалось, что старая, выцветшая надпись на двери составлена кириллическими буквами и не поддается расшифровке. Затем он присмотрелся и безо всякого удивления прочел: «Станция». Джек поднял руку, чтобы постучать, но передумал. Нет. Стучать он не будет. Это не частное жилище. На двери было написано «СТАНЦИЯ», а это слово ассоциировалось у него с общественными помещениями: залами, где пассажиры ожидают прибытия автобусов «Грейхаунд» и поездов «Амтрак», и зонами вылета аэропортов. Он толкнул дверь. Дружелюбный свет лампы и определенно не дружелюбное приветствие выплеснулись на крыльцо одновременно. – Убирайся, дьявол! – проскрипел надтреснутый голос. – Убирайся, я уеду утром! Клянусь. Поезд в сарае! Убирайся! Я поклялся, что уеду, и я уеду, так что убирайся… убирайся и оставь меня в покое! Джек нахмурился. Ричард стоял разинув рот. Перед ними была чистенькая, но очень старая комната. Доски сильно покоробились, и стены, казалось, шли рябью. На одной стене висела картина с изображением почтовой кареты, такой большой, что она напоминала китобойный корабль. Древний прилавок из таких же покоробленных досок делил комнату пополам. За ним на дальней стене висела грифельная доска с надписью «ПРИБЫТИЕ КАРЕТЫ» над одной колонкой и «ОТПРАВЛЕНИЕ КАРЕТЫ» – над другой. Глядя на древнюю доску, Джек понял, что на ней давно уже ничего не писали. Подумал: А попытайся кто написать на ней что-нибудь мелом, она осыплется мелкими кусочками на истертый пол. С одной стороны прилавка стояли самые большие песочные часы, какие Джеку доводилось видеть; каждая колба была размером с бутылку шампанского, а нижнюю заполнял зеленый песок.