— Фу, — вырвалось у Сэнди Диаборна. — Ну и запах! Он поднял руку к лицу, но коснулся не кожи, а синей пластмассовой маски, которая закрывала рот и нос. Такие надевают стоматологи перед тем, как просят пациента открыть рот. Насчет микробов Сэнди ничего сказать не мог, но уж запах маска точно не задерживала. Запах протухшей капусты, который заполнил кладовую, как только Кертис вскрыл живот существа, отдаленно напоминающего летучую мышь. — Мы к нему привыкнем, — ответил Кертис из-под маски. Ему и Сэнди достались синие, зато сержанту — карамельно-розовая. Ума Кертису Уилкоксу хватало, многое он предугадывал верно, но вот с запахом ошибся. Они к нему не привыкли. Да и никто не сумел бы. Однако Сэнди не мог не отметить, что к вскрытию патрульный Уилкокс подготовился основательно. В конце смены Кертис завернул домой и забрал комплект для проведения вскрытия. Добавил к нему хороший микроскоп (позаимствовал у университетского приятеля), несколько пачек хирургических перчаток и пару очень ярких ламп «Тензор». Сказал жене, что собирается вскрыть лису, которую подстрелили в расположении взвода. — Будь осторожен, — предупредила она. — Они — переносчики бешенства. Керт пообещал, что будет работать в перчатках, и намеревался сдержать слово. Полагал, что в перчатках должны работать все трое. Потому что «летучая мышь» могла наградить их чем-то почище бешенства, болезнью, переносчики которой могли оставаться в живых даже после смерти своего хозяина. Трудно сказать, требовалось ли Тони Скундисту и Сэнди Диаборну напоминание о принципе единоначалия (скорее всего нет), но они тем не менее его услышали, лишь только Керт закрыл дверь в подвал у нижней ступеньки лестницы и запер ее на засов. — Пока дверь закрыта, командую здесь я. — В голосе не слышалось ни йоты волнения, чувствовалось, что Кертис абсолютно уверен в себе. Слова эти предназначались главным образом Тони, потому что тот был практически в два раза старше, и если кого Кертис и мог считать напарником, так только его. Сэнди взяли за компанию, и он это знал. — Все согласны? Потому что, если есть какое-то непонимание, мы должны немедленно остано… — Все согласны, — прервал его Тони. — Здесь ты — генерал. Сэнди и я — рядовые. Не вижу никакой проблемы. Давай начинать, чтобы побыстрее закончить. Керт откинул крышку пластикового футляра размером с приличный чемодан, где хранился комплект для вскрытия. Внутри, в отдельных ячейках, лежали инструменты из нержавеющей стали, завернутые в тонкую замшу. На них — маски, каждая в пластиковом мешочке. — Так ли они нужны? — спросил Сэнди. Керт пожал плечами. — Хуже не будет. Я не уверен, что они сильно помогут. Возможно, нам следовало обзавестись респираторами. — Жаль, что с нами нет Биби Рота, — вздохнул Тони. Керт не ответил, но его взгляд однозначно говорил, что Рота он хотел видеть рядом с собой меньше всего. «Бьюик» принадлежал взводу. И все, что исторгалось «бьюиком», тоже принадлежало взводу. Керт открыл дверь в чулан, вошел, дернул за цепочку, включив маленькую, свисающую с потолка лампу под зеленым абажуром. Тони последовал за ним. Посреди чулана стоял стол размером со школьную парту. Свободного места едва хватало на двоих, трое просто бы не поместились. Сэнди это вполне устраивало, в тот вечер, пока проводилось вскрытие, он ни разу не переступил порог. Три стены занимали стеллажи со старыми бумагами. Керт поставил микроскоп на маленький стол, вставил штепсель провода подсветки в гнездо розетки. Сэнди тем временем устанавливал треногу с видеокамерой Хадди Ройера. На видеозаписи этого посмертного вскрытия зритель иной раз видит руку, которая вдруг появляется на экране, протягивая инструмент, запрошенный Кертом. Рука Сэнди Диаборна. И в конце записи отчетливо слышно, как кого-то рвет. Того же Сэнди Диаборна. — Давайте сначала посмотрим листья. — Керт натянул на руки хирургические перчатки. Тони держал их в маленьком пакетике для хранения вещественных улик. Протянул пакетик. Керт открыл его, и достал то, что осталось от листьев пинцетом. Взять только один не представлялось возможным: листья стали полупрозрачными и слиплись вместе, как обертки от ирисок. Они сочились жидкостью, и мужчины сразу же почувствовали запах, неприятную смесь тухлой капусты и перечной мяты. Не такой уж приятный, но терпимый. Нетерпимым он стал десятью минутами позже. Сэнди навел видеокамеру на пальцы Керта, ловко отделяющие пинцетом фрагмент слипшихся листьев. В последние недели он усердно практиковался, и затраченные усилия определенно не пропали даром. Он переместил фрагмент на предметный столик микроскопа, не воспользовавшись стеклом. Листочки Фила Кандлтона играли роль закуски. Кертису хотелось как можно скорее добраться до главного блюда. Он, правда, надолго склонился над двойным окуляром микроскопа, прежде чем предложил Тони занять его место. — А что это за черные штучки, которые выглядят, как нитки? — спросил Тони через несколько секунд. Розовая маска приглушала голос. — Я не знаю. Сэнди, дай мне прибор, который выглядит, как «вьюмастер»[39]. Он обмотан проводами, а на боку наклейка: «СОБСТВЕННОСТЬ КАФЕДРЫ БИОЛОГИИ У.Х.». Сэнди передал прибор поверх треноги с видеокамерой, которая перегораживала дверной проем. Керт воткнул один штепсель во второе гнездо розетки, другой — в гнездо в основании микроскопа. Что-то проверил, кивнул, трижды нажал кнопку сбоку, вероятно, фотографируя фрагменты листьев, лежащих на предметном столике микроскопа. — Эти черные штучки не двигаются. — Он все не отрывался от окуляра. — Нет. Наконец Тони поднял голову. В глазах стоял благоговейный трепет. — Может.., это.., ну, не знаю… ДНК? Маска Керта чуть дернулась от улыбки. — Это хороший микроскоп, сержант, но ДНК нам на нем не разглядеть. Конечно, если вы не согласитесь поехать со мной в Хорликс после полуночи и тайком проникнуть на территорию университета, у них в «Эвелин Силвер физик билдинг» есть отличный электронный микроскоп. Его никто никогда не использует, за исключением одной милой старушки, которая по пути в церковь обычно… — А что это за белое вещество? — спросил Тони. — Вещество, в котором плавают черные нити? — Возможно, питательный раствор. — Но ты не знаешь. — Разумеется, не знаю. — Черные нити, белое вещество, почему листья тают, откуда запах. Мы ничего об этом не знаем. — Ничего. Тони пристально посмотрел на него. — Наверное, мы чокнутые, если возимся со всем этим, не так ли? — Нет, — ответил Керт. — Любопытство до добра не доведет, но все-таки это не порок. Хочешь втиснуться и взглянуть в микроскоп, Сэнди? — Ты все сфотографировал? — Да, если эта железяка работает, как должно. — Тогда я пас. — Хорошо, в таком случае перейдем к главному. Может, мы действительно что-то найдем. Слипшиеся листочки вновь отправились в пластиковый пакет для хранения вещественных доказательств, сам пакет — на полку металлического шкафа в углу. Этот обшарпанный, когда-то выкрашенный зеленой краской шкаф в последующие два десятилетия стал хранилищем более чем странных находок. В другом углу чулана стояла оранжевая сумка-холодильник «Эскимо». Внутри, под двумя синими пакетами со льдом, лежал зеленый мешок для мусора. Тони вытащил его и подождал, пока Керт закончит последние приготовления. Много времени они не заняли. Задержка возникла лишь из-за поиска удлинителя с тройником, чтобы одновременно подключить лампы «Тензор», не выключая микроскоп с фотоаппаратом. Сэнди пришлось поискать его в другом чулане, но в кладовой базы патрульного взвода чего только нет. Пока Сэнди искал удлинитель с тройником, Керт убрал микроскоп на ближайшую полку (разумеется, в столь крохотном помещении все было под рукой) и водрузил на стол подставку. А на ней закрепил квадратную желтовато-коричневую пробковую доску. Под доской разместил маленькое металлическое корытце, какие входят в дорогие наборы для барбекю (для сбора стекающего с жарящегося мяса жира). На дальний угол поставил банку с закручивающейся крышкой, наполненную большими канцелярскими кнопками. Сэнди вернулся с удлинителем с тройником. Керт включил лампы. Поставил их так, чтобы яркий свет падал на доску с двух сторон и напрочь убирал все тени. Не вызывало сомнений, что он тщательно продумал все этапы операции. Сэнди задался вопросом, сколько ночей пролежал он, думая об этом, в постели рядом с давно уже заснувшей Мишель. Лежал, смотрел в потолок и раз за разом прокручивал в голове все, что они сейчас проделывали. Постоянно напоминая себе, что ему дается только один шанс. А когда останавливал свою патрульную машину где-нибудь на съезде к ферме и нацеливал радар на пустынный участок шоссе, должно быть, прикидывал, сколько ему потребуется вскрыть настоящих летучих мышей, прежде чем он решится подступиться к этой. — Сэнди, лампы тебя не слепят? Он склонился к окуляру видеокамеры. — Нет. Белая доска, наверное, слепила бы, а вот желтовато-коричневая — нет. — Хорошо. Тони развязал желтую ленту, стягивающую горловину мешка для мусора, и растянул ее. Запах мгновенно усилился. — Господи, ну и вонища! — Он замахал затянутой в перчатку рукой. Потом сунул руку в мешок и достал другой пакет для хранения вещественных улик, уже большой. Сэнди наблюдал за происходящим поверх видеокамеры. Существо из мешка он мог охарактеризовать только одним словом: чудовище. Одно из темных крыльев закрывало нижнюю часть тела, другое прижималось к пластику, вызывая ассоциации с ладонью на стекле. Иногда, когда Сэнди арестовывал пьяного и усаживал его на заднее сиденье патрульной машины, тот прижимал ладони к стеклу и смотрел на мир сквозь растопыренные пальцы. Крыло «летучей мыши» навеяло вот такие воспоминания. — Герметизирующая полоска открыта посередине. — Керт смотрел на пакет для хранения вещественных улик. — Этим и объясняется запах. «Ничего этим не объясняется», — подумал Сэнди. Керт полностью раскрыл пакет, сунул в него руку. Сэнди почувствовал, как его желудок закручивается узлом, спросил себя, а смог бы он сделать то, что сейчас делал Керт. Решил, что нет. А вот патрульный Уилкокс не колебался. Когда его обтянутые резиной пальцы коснулись лежащего в пакете тела, Тони чуть отпрянул. Ноги остались на месте, а вот верхняя часть туловища подалась назад, словно уходя от удара. Лицо, наполовину скрытое розовой маской, перекосило от отвращения. — Вы в порядке? — спросил Керт. — Да. — Отлично. Я буду держать. Вы пришпиливайте. — Ладно. — Может, вам нехорошо? — Нет, черт побери! — Потому что меня мутит. — Сэнди видел пот, бегущий по лицу Керта, от которого темнела удерживающая маску эластичная лента. — Давай о крепости наших желудков поговорим позже, а сейчас сделаем то, что начали. Как тебе этот вариант? Керт вытащил «летучую мышь», положил на стоящую под наклоном пробковую доску. При этом послышался странный, неприятный звук. Напоминающий шелест одежды и перчаток. Только Сэнди прекрасно понимал, что слышит, как мертвая кожа трется о мертвую кожу, и звуки эти чем-то напоминали шепот на незнакомом языке. Хотелось зажать уши. Одновременно он отметил, что его зрение стало гораздо острее. Ему открылись подробности, которых он раньше бы не заметил. Сквозь перчатки Керта он видел розовую кожу кистей, примятые волоски на пальцах. Белизна перчаток просто сверкала на фоне тускло-серого тела существа. Нижняя челюсть его отвисла. Единственный глаз с матовой поверхностью смотрел в никуда. Сэнди показалось, что размером он с чашку. Вонь усилилась, но Сэнди ничего не сказал. Керт и сержант находились гораздо ближе к его источнику. Если терпели они, он просто не имел права жаловаться. Керт отвел в сторону крыло, прикрывающее нижнюю часть тела существа, открыв зеленый мех и маленькую складчатую впадину, где, возможно, находились половые органы. Прижал крыло к пробковой доске. — Пришпиливайте. Тони пришпилил крыло. Темно-серое, сплошная мембрана. Сэнди не видел ни костей, ни кровеносных сосудов.