9 Нетти как раз прилепила последний розовый прямоугольник на дверцу шкафа в кабинете Китона, когда снаружи послышался шорох шин подъезжающей к дому машины. У нее вырвался сдавленный вскрик. Она застыла, не в силах сдвинуться с места. Попалась! — вопил в панике внутренний голос, пока она прислушивалась к мягкому, отлаженному бормотанию мощного двигателя «кадиллака». Попалась! Господи Боже, спаси и сохрани, я попалась! Он убьет меня! Ей ответил голос мистера Гонта. Теперь он был уже не таким мягким и доброжелательным; он был холодным и властным и исходил из какого-то глубинного центра у нее в мозгу. Он, может быть, и убьет тебя, Нетти, но ЕСЛИ поймает. А если ты впадешь в панику, то он точно тебя поймает. Ответ прост: не паникуй. Выйди из комнаты. Сейчас же. Не беги, но поторопись. И старайся не шуметь. На негнущихся ногах Нетти прошла по вытертому турецкому ковру, шепча про себя, как молитву: — Мистеру Гонту лучше знать. Она вышла в гостиную. Розовые бумажки таращились на нее со всех свободных поверхностей. Одна даже свисала с люстры на длинном куске скотча. Звук двигателя стал глуше. Бастер заехал в гараж. Пошла, Нетти! Давай! Это единственный шанс! Она пролетела через гостиную, наткнулась на пуфик и растянулась на полу, чуть не раскроив себе череп. Если бы не ковровая дорожка, Нетти бы точно вырубилась. Перед глазами поплыли яркие звездочки и круги. Она вскочила на ноги. Кажется, она разбила лоб в кровь, но об этом она будет думать потом. Передняя дверь никак не открывалась. Нетти лихорадочно дергала ручку. Звук двигателя затих — Китон заглушил машину. Нетти затравленно оглянулась в направлении кухни. Она видела дверь гаража: ту, через которую должен войти Китон. На двери красовалась одна из наклеенных ею квитанций. Ручка наконец поддалась, но дверь все равно не открылась. Что-то заело. В гараже громко захлопнулась дверь, и оттуда донесся металлический лязг — это загрохотали в пазах автоматические ворота гаража. Нетти услышала гулкие звуки шагов по бетонному полу. Бастер что-то насвистывал. Лихорадочный взгляд Нетти, замутненный стекающей со лба кровью, наткнулся на фиксатор замка. Он был нажат. Поэтому дверь и не открывалась. Она, должно быть, сама и нажала его, когда вошла в дом, хотя и не помнила этого. Нетти разблокировала фиксатор, открыла дверь и выскользнула наружу. И буквально через секунду открылась дверь между кухней и гаражом. Дэнфорд Китон вошел в дом, расстегивая на ходу пальто. Он резко остановился. Свист застыл у него на губах. Он замер на месте, так и не убрав руку с пуговицы. Он медленно оглядел кухню. Он не верил своим глазам. Если бы он сразу пошел в гостиную, он успел бы увидеть, как Нетти несется через лужайку дикими прыжками — ее расстегнутое пальто полощется на ветру, словно крылья гигантской летучей мыши. Скорее всего он бы ее не узнал, но хотя бы увидел, что это женщина, а это сильно бы повлияло на последующие события. Однако вид всех этих розовых листочков приковал его к месту, и в первый момент его ошеломленный разум смог выжать из себя одну только мысль. Словно неоновая реклама, у него в его голове мерцала — вспыхивала и гасла — яркая надпись: ГОНИТЕЛИ! ГОНИТЕЛИ! ГОНИТЕЛИ! 10 Нетти добралась до тротуара и на всех парах помчалась вниз. Каблуки ее туфель выбивали испуганную чечетку, и ей постоянно мерещилось, что она слышит не только свои шаги — Бастер бежит за ней. Бастер ее преследует, и когда он ее поймает, он изобьет ее, обязательно изобьет… но это было не важно. Это вообще не имело значения, потому что он мог ей сделать намного хуже. Бастер был большим человеком в городе, и если он решит запихнуть ее обратно в Джунипер-Хилл, он это сделает. Поэтому Нетти бежала. Кровь струилась по лбу и заливала глаза, и Нетти вдруг показалось, что она видит все через мутные красные линзы, как будто все эти красивые домики на Касл-Вью принялись разом сочиться кровью. Она вытерла глаза рукавом и побежала дальше. На улице было пусто. В окна тоже никто не смотрел. Те, кто сейчас был дома, сидели у телевизоров и смотрели игру «Патриотов» с «Джетс». Нетти увидел только один человек. Тэнси Уильямс, полная впечатлений после их с мамой двухдневной поездки к дедушке в Портленд, сидела в гостиной, смотрела в окно и сосала конфетку в обнимку с Оуэном, своим любимым плюшевым медведем. Она-то и увидела Нетти, которая мимо пронеслась как угорелая. — Мама, тетя бежит, — сказала Тэнси. Аманда Уильямс с Миртл Китон сидели на кухне и пили кофе. Кастрюлька для фондю стояла на столе между ними. Миртл спросила, есть ли какие-то городские новости, о которых Дэну следует знать, а Аманда сочла этот вопрос весьма странным. Если Бастеру надо было что-то выяснить, почему он сам не зашел? И вообще, подобные вопросы как-то не принято задавать вечером в воскресенье, когда люди заслуженно отдыхают перед началом новой рабочей недели. — Золотко, у мамы гости. Мама занята. — А на ней кровь, — доложила Тэнси. Аманда улыбнулась Миртл: — Я говорила Бадди, что если он все же возьмет в прокате эту кассету с «Фатальным пристрастием», то пусть хотя бы дождется, пока Тэнси заснет. А Нетти Кобб все бежала по улице. Она добралась уже до перекрестка Касл-Вью и Лорель, и тут ей пришлось остановиться. Она привалилась к каменному забору, окружавшему дворик библиотеки, и закашлялась, задыхаясь. В левом боку сильно кололо. Оглянувшись на холм, она увидела, что улица пуста. Бастер вовсе за ней не гнался — все это были ее фантазии. Отдышавшись, Нетти разыскала в карманах салфетки и вытерла кровь. Попутно она обнаружила, что ключ от китоновского дома куда-то делся. Он мог выпасть у нее из кармана, пока она бежала по улице, но скорее всего он остался в замке входной двери. Но разве теперь это важно? Она успела выбраться из дома до того, как Бастер ее заметил, — вот, что действительно было важно. Она искренне поблагодарила Господа за то, что голос мистера Гонта заговорил с ней так вовремя, и ей почему-то и в голову не пришло, что в дом Бастера она попала как раз из-за мистера Гонта. Она взглянула на пятнышко крови на салфетке и решила, что могло быть и хуже. Кровь уже почти остановилась. Боль в левом боку потихонечку утихала. Нетти оттолкнулась от каменной стены и поплелась к дому, опустив голову, чтобы ссадина на лбу не так бросалась в глаза. Дом — вот о чем надо думать. Дом и ее замечательный абажур из цветного стекла. Дом и воскресный сериал. Дом и Бандит. Дома — с запертой дверью, опущенными шторами, включенным телевизором и Бандитом, спящим у ее ног, — все, что было в доме Китона, покажется ей страшным сном наподобие тех, что снились ей в Джунипер-Хилл после убийства мужа. Дом, самое лучшее место на свете. Нетти пошла быстрее. Уже скоро она будет дома. 11 После мессы Пит и Вильма Ержик поехали в гости к Пуласки. Они пообедали, а после обеда Пит с Джейком Пуласки уселись перед телевизором посмотреть, как «Патриоты» надерут задницу Нью-Йорку. Вильме было плевать на футбол-бейсбол-баскетбол-хоккей и тому подобное. Ее волновал только один вид спорта — борьба. И хотя Пит, конечно же, не догадывался и даже представить себе не мог, но его жена запросто — как говорится, даже глазом не моргнув, — променяла бы его на борца по имени Вождь Джей Крепкий Лук. Вильма помогла Фриде убрать и помыть посуду, а потом сказала, что поедет домой — смотреть фильм. Сегодня в воскресной программе показывали «На пляже» с Грегори Пеком. Она крикнула Питу, что берет машину. — Хорошо, — отозвался он, не отрывая взгляда от экрана. — Я даже не прочь прогуляться. — Как тебе повезло, — пробормотала Вильма себе под нос, выходя на улицу. Вообще-то у Вильмы было хорошее настроение, и основная тому причина — предстоящая «Ночь в казино». Вопреки ее опасениям, отец Джон не отступил от задуманного, и ей очень понравилось, как он выглядел сегодня утром во время проповеди, которая называлась «Пусть каждый возделывает свою ниву». Его голос был, как всегда, мягок, но в его голубых глазах и вздернутом подбородке не было даже намека на какую-то мягкость. И все его витиеватые садово-огородные метафоры не скрыли от Вильмы и остальных прихожан истинного значения его слов: если баптисты будут и дальше совать свой коллективный нос в католическую морковную грядку, то непременно получат пинка по своей коллективной заднице. А надирание задниц (и особенно в таком масштабе) всегда приводило Вильму в хорошее расположение духа. Но перспектива надрать «баптистскую задницу» была не единственной радостью Вильмы в это воскресенье. Сегодня ей не пришлось готовить воскресный обед плюс к тому Пит надежно застрял у Джейка и Фриды. Если повезет, он проведет там весь вечер, наблюдая за тем, как мужики стараются разорвать друг другу селезенки, и она спокойно посмотрит кино. Но сначала надо будет позвонить ее старой доброй подружке Нетти. Она и так уже хорошо запугала эту полоумную Нетти Кобб… хорошо для начала. Только для начала. Нетти еще предстоит расплатиться за заляпанные грязью простыни, и расплатиться сполна. Пришло время сделать еще несколько ходов в наступлении на Мисс Психушка-91 года. Эта мысль наполнила Вильму радостным предвкушением, и она покатила домой на максимально допустимой скорости. 12 Медленно, как во сне, Дэнфорд Китон подошел к холодильнику и сорвал с него розовый листок. Вверху жирным шрифтом шла надпись: ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ О НАРУШЕНИИ ПРАВИЛ ДОРОЖНОГО ДВИЖЕНИЯ А ниже было написано: [14] Под этим назидательным пассажем шел ряд строчек: ПРОИЗВОДИТЕЛЬ АВТОТРАНСПОРТНОГО СРЕДСТВА, МОДЕЛЬ и ГОСУДАРСТВЕННЫЙ НОМЕР. Первые две позиции были заполнены без затей: «кадиллак» и «севилль» соответственно. А в графе ГОСУДАРСТВЕННЫЙ НОМЕР было вписано: БАСТЕР 1 В целом «предупреждение» представляло собой список обычных нарушений, как-то: неисправность сигнала, неисправность габаритных огней, парковка в неположенном месте. Ни один из этих пунктов отмечен не был. Внизу стоял пункт ДРУГИЕ НАРУШЕНИЯ с двумя пустыми строчками. Вот он был помечен галочкой. Две строчки, оставленные для описания нарушения, были аккуратно заполнены тем же почерком, что и вверху. ЯВЛЯЕТСЯ САМЫМ БОЛЬШИМ МУДАКОМ В КАСЛ-РОКЕ. В самом низу шла графа ВЫПИСАЛ ИНСПЕКТОР; там стояла печатная факсимильная подпись Норриса Риджвика. Медленно, очень медленно Китон сжал бумагу в руке. Она захрустела и постепенно исчезла, сминаясь, в большом кулаке Китона. Он стоял посреди кухни, обводя разъяренным взглядом другие розовые прямоугольнички. На лбу яростно билась жилка. — Я его убью, — прошептал Китон. — Клянусь Богом и всеми святыми, я убью этого худосочного долбоеба. 13