– Было бы преступлением оставлять такое хорошее вино сборщику налогов. Поэтому выпьем его… и пойдем спать. – Как скажете, мой господин. – Но прежде пойди на чердак и забери одеяло, которое ты отдал этому юноше вопреки моим словам. Арлен заглянул в глаза своему хозяину и первый и последний раз за годы службы громко рассмеялся. 86 Пейна лег, но не мог заснуть. Ему мешал не вой ветра, а холодный смех, звучащий у него в голове. Не в силах больше выносить этот смех, он встал, вернулся в гостиную и сел у потухшего очага. Седые волосы облаком окружали его голову. Он сидел, завернувшись в одеяло, как самый старый индеец в мире, и смотрел на угли. Гордость предшествует падению, говорила когда-то его мать, и он это понимал. Еще мать говорила: Над гордостью рано или поздно посмеются. Он не понимал этого… но теперь понял. Теперь, когда слышал чужой смех в своем мозгу и не мог заснуть, хотя ему предстоял тяжелый день. Он в полной мере сознавал иронию своего положения. Всю жизнь служивший закону, он не мог одобрять таких вещей, как мятеж или разрушение тюрем. Он знал, что бежавшие на север лорды называют себя изгнанниками, но знал также и то, что от этого слова один лишь шаг до слова «мятежники». И он может сдержать мятеж, лишь примкнув к мятежникам и освободив узника Иглы из его темницы. Над этим и смеялся незнакомец внутри, мешая ему уснуть. Такие действия противоречили всему его образу мыслей, но он знал, что другого пути нет. Питер невиновен. Законный король Делейна заключен в Игле. И чтобы восстановить справедливость, он должен… – Салфетки, – пробормотал Пейна. – Прежде чем мы освободим короля, нужно выяснить это дело с салфетками. Расспросить Денниса… и этого Стаада… – Мой господин? – Перед ним стоял Арлен. – Вам нехорошо? – Да, мне нехорошо, – мрачно ответил Пейна. – Но этому не поможет ни один лекарь. – Очень жаль, мой господин. Пейна пристально поглядел на слугу: – Прежде чем мы окажемся вне закона, я хочу узнать, зачем ему понадобился кукольный дом его матери. И салфетки. 87 – Вернуться в замок? – переспросил утром Деннис хриплым шепотом. – Вернуться к нему? – Если ты чувствуешь, что не в силах, не буду тебя принуждать, – сказал Пейна. – Но ты, я думаю, достаточно хорошо знаешь замок, чтобы не попасться ему на глаза. Иначе тебе не поздоровится. Для больного ты выглядишь слишком бодрым. День был холодным и ясным. Снег на пологих холмах Ближних феодов блестел так, что было больно глазам. Быть может, я еще сегодня ослепну от этого снега, подумал Пейна мрачно, но незнакомец в его голове нашел и эту мысль забавной. Вдалеке на горизонте виднелись призрачные башни Делейнского замка, похожие на картинку из книги сказок. Но Деннис вовсе не напоминал храброго сказочного героя. В глазах его застыл страх, как у человека, только что спасшегося из клетки со львами, которому сказали, что он должен туда вернуться. – Я могу туда пробраться, – сказал он. – Но если он почует меня, то найдет, где бы я ни прятался. Пейна кивнул. Ему не хотелось увеличивать страх юноши, но он не мог скрывать правду: – Да, это так. – Но вы все равно хотите, чтобы я пошел? – Если можешь. После завтрака Пейна объяснил Деннису, что тот должен разузнать в замке. Теперь Деннис испытал уже не страх, а удивление: – Салфетки? – Салфетки, – кивнул Пейна. Деннис поглядел на призрачные башни на горизонте: – Мой отец, умирая, сказал, чтобы я, когда понадобится, помог моему первому хозяину. И я сделаю это. Но если я должен туда вернуться… К ним присоединился Арлен. – Твой ключ от дома, – сказал ему Пейна. Арлен дал ему ключ, и Пейна передал его Деннису. – Мы с Арленом отправляемся на север, чтобы присоединиться к… – Пейна поколебался и закончил: – к изгнанникам. Я даю тебе ключ от этого дома. Второй ключ отдам твоему знакомому, который должен быть там, куда мы идем. – Кто это? – спросил Деннис. – Бен Стаад. Хмурый Деннис вдруг просиял: – Бен с ними? – Скорее всего, – ответил Пейна. На самом деле он точно знал, что Бен и вся семья Стаадов с ними. Он был еще не так глух, чтобы не слышать новостей королевства. – И вы пришлете его сюда? – Если он пойдет, – заметил Пейна. – Зачем? Мой господин, я ничего не понимаю. – Я тоже. – Только тут Деннис увидел, что вид у Пейны несколько растерянный. – Я всю жизнь делал какие-то дела потому, что они казались мне логичными. Я видел, что получается, когда люди действуют нелогично. Результаты иногда бывают смешными, но часто они просто ужасны. И вот теперь я сам действую против всех законов логики. – Я не понимаю вас, господин. – Я тоже, Деннис. Знаешь, какой сегодня день? Деннис замялся, но быстро вспомнил: – Вторник. – Вторник. Хорошо. А теперь я задам тебе вопрос, который мое дурацкое, нелогичное поведение считает важным. Если не знаешь ответа, так и скажи. Ты готов? – Да, мой господин, – сказал Деннис, хотя вовсе не был уверен, что сможет ответить. Пронизывающие голубые глаза Пейны под седыми кустистыми бровями вселяли в него тревогу. Но вопрос оказался очень простым. Он был еще более странным, чем вопрос о салфетках, но Деннис знал ответ и ответил. – Ты уверен? – переспросил Пейна. – Да, господин. – Отлично. Это я и хотел услышать. Пейна еще немного поговорил с Деннисом, пока они втроем стояли возле полуразвалившейся хибары, куда бывшему главному судье уже никогда не суждено было вернуться. Деннис выслушал инструкции и четко повторил их, когда Пейна этого потребовал. – Отлично, – повторил Пейна. – Я рад, что угодил вам, господин. – Не думай, что мне нравится все это. Если Бен Стаад там, мне придется послать его на очень опасное дело. И тебя я отправляю в замок потому, что сердце говорит мне: с этими салфетками что-то не так… и с кукольным домом. Я все больше думаю об этом. Он попросил эти вещи не для забавы. Но тогда зачем? – Пейна сердито ударил себя кулаком по ноге. – И вот я посылаю двоих юношей на опасное дело, и сердце говорит мне, что так и надо, но я все еще не знаю – ЗАЧЕМ? И человек, который однажды осудил юношу из-за его слез, почувствовал, что незнакомец, сидящий у него внутри, смеется все громче и громче. 88 Двое стариков попрощались с Деннисом. Деннис поцеловал перстень судьи, на котором была изображена Большая печать Делейна. Пейна оставил свой пост, но с этим перстнем расстаться не мог. Он служил закону и, хотя совершал ошибки, не давал им заставить себя усомниться в его правоте. Даже последняя и самая большая ошибка не разбила сердце Пейны. Он знал, что дорога в ад вымощена благими намерениями, но знал и то, что часто благие намерения являются единственным достоянием людей. Люди не ангелы, и ад для них всегда близок. Он не хотел, чтобы Деннис целовал перстень, но тот настоял. Потом Арлен пожал Деннису руку и пожелал удачи. Деннис улыбался, но в глазах его по-прежнему стыл страх. После этого молодой дворецкий повернул на восток, к замку, а старики отправились на запад, в сторону поместья Чарлза Ричфула. Этот богатый фермер разводил ездовых собак и безропотно платил все увеличивающиеся налоги, но Пейна знал, что он симпатизирует изгнанникам в северных лесах и помогает кое-кому добраться до них. Пейна никогда не думал, что ему самому придется воспользоваться услугами Ричфула, но теперь время пришло. Старшая дочь фермера Наоми отвезла Пейну и Арлена на север в санях, запряженных дюжиной самых сильных собак. В четверг вечером они достигли опушки лесов.