– Хоскинс? Другой детектив из Флинт-Сити? – Он самый. – Но зачем ему… – Холли умолкла на полуслове и покачала головой. – Хотя ладно, не важно. Он прекратил стрелять. Это значит, что он скорее всего идет вниз. Нам надо поторопиться. – Может быть, Юн его застрелил, – сказал Ральф и тут же добавил в ответ на ее недоверчивый взгляд: – Да, согласен. Они прошли мимо склада, и сразу за ним обнаружилась еще одна дорожка, ведущая на другую сторону холма. – Я пойду впереди, – сказал Ральф. – У меня пистолет. Холли не стала спорить. Они пошли вверх по извилистой узкой дорожке, усыпанной щебнем, который скрипел и скользил под ногами, затрудняя подъем. Через две-три минуты Ральф услышал скрип щебня и стук мелких камешков, доносившийся сверху. Хоскинс действительно шел им навстречу. Они обогнули скалистый выступ: Ральф с верным «глоком» в руке, Холли – на шаг позади, за его правым плечом. Дальше был ровный участок тропинки длиной около пятидесяти футов. Шаги Хоскинса вроде бы сделались громче, но в этом каменном лабиринте было невозможно понять, насколько он близко. – Ну, и где этот вход Ахиги? – спросил Ральф. – А то он приближается. У нас тут прямо игра «Кто круче», как в том фильме с Джеймсом Дином. – Да, «Бунтарь без причины». Я не знаю, но, наверное, уже близко. – Если он выйдет к нам раньше, чем мы доберемся до входа в пещеры, встреча будет веселой. Со стрельбой и рикошетом. Как только увидите его, сразу падайте на землю… Она стукнула Ральфа по спине. – Если доберемся до нужной тропы, стрелять не придется. Вперед! Ральф припустил со всех ног по прямому участку, уговаривая себя, что он еще вполне бодр, и у него даже открылось второе дыхание. Да, это был самообман, но надо учиться мыслить позитивно. Холли бежала следом, то и дело толкая Ральфа в плечо, то ли подгоняя его, то ли давая понять, что она рядом. Они добрались до следующего изгиба тропинки. Ральф осторожно выглянул за поворот, почти ожидая увидеть нацеленный на него ствол винтовки Хоскинса. Слава богу, Хоскинса он не увидел. Зато увидел большой деревянный щит-указатель с выцветшим портретом вождя Ахиги. – Ладно, – сказал он. – Последний рывок. Они почти добежали до указателя, и тут Ральф услышал хриплое, сбивчивое дыхание приближавшегося Хоскинса. Потом сверху донесся грохот камней и крик боли. Похоже, Хоскинс упал. Отлично! Упал и лежи! Но звук тяжелых, шаркающих шагов почти сразу возобновился. Уже совсем близко. Все ближе и ближе. Ральф схватил Холли за плечи и подтолкнул ее к расщелине между камнями, где начиналась тропа, ведущая к входу Ахиги. Бледное лицо Холли блестело от пота. Губы были сжаты в тонкую линию, руки спрятаны в карманах пиджака, припорошенного серой каменной пылью и забрызганного кровью. Ральф поднес палец к губам. Холли молча кивнула. Ральф встал за дощатым щитом-указателем. На техасской жаре доски слегка покоробились, и сквозь одну из щелей была видна часть каменистого склона. Когда ковыляющий Хоскинс появился в поле зрения, Ральф первым делом подумал, что Юну все-таки повезло и как минимум одна его пуля попала в цель, но это не объясняло ни разорванную штанину Хоскинса, ни его чудовищно раздувшуюся правую ногу. Неудивительно, что он грохнулся, подумал Ральф. Удивительно, как он вообще смог спуститься по довольно крутой тропе. Винтовка, из которой он застрелил Голда и Пелли, теперь служила Хоскинсу вместо палки. Впрочем, Ральф сомневался, что сейчас Хоскинс сможет во что-то попасть даже с близкого расстояния. У него слишком сильно тряслись руки. Его налитые кровью глаза провалились глубоко в глазницы. Лицо под коркой затвердевшей каменной пыли превратилось в жутковатую маску кабуки, но в тех местах, где ее прорезали дорожки пота, кожа была воспаленной и красной, как будто от сыпи. Ральф вышел из-за щита, держа «глок» двумя руками. – Стой, Джек. И брось винтовку. Джек поскользнулся, удержал равновесие и остановился в тридцати футах от Ральфа, не выпуская ствола винтовки. Ральфу это не понравилось, но он решил, что для начала сойдет и так. Если Хоскинс начнет поднимать оружие, Ральф застрелит его на месте. – Зря ты сюда притащился, – сказал Джек Хоскинс. – Как говорил мой покойный дед, ты родился таким идиотом или специально тренировался? – Избавь меня от своей болтовни. Ты убил двух человек и еще одного ранил. Из засады. – Им не стоило сюда приезжать, – ответил Джек. – Если лезешь в чужие дела, будь готов получить. Вот они и получили. – И чьи же это дела, мистер Хоскинс? – спросила Холли. Хоскинс улыбнулся, и на его растрескавшихся губах показались крошечные капельки крови. – Человека в татуировках. И ты сама это знаешь. Любопытная сучка. – Ладно, ты высказался, отвел душу, а теперь брось винтовку, – сказал Ральф. – Только без глупостей. Ты и так много всего натворил. Просто бросай, не клади. Если наклонишься, точно упадешь. Тебя что, укусила змея? – Змея – это так, маленькое дополнение. Уходи, Ральф. Уходите, вы оба. Иначе он вас отравит, как отравил меня. Уходите. Холли приблизилась к Джеку еще на шаг. – Как он вас отравил? Ральф предостерегающе положил руку ей на плечо. – Просто притронулся. Подошел со спины и притронулся к шее. Секундное дело. – Джек устало тряхнул головой. – У амбара в Каннинге. – Теперь его голос дрожал от злости. – Куда я поехал с твоей подачи. Ральф покачал головой: – Я вообще ничего не знал, Джек. Это шеф тебя послал. Я не буду повторять: брось винтовку. Хватит. Джек задумался… или сделал вид, что задумался. Потом очень медленно поднял винтовку, перемещая ладони со ствола к спусковому крючку. – Я не хочу умирать так же, как мать. Не хочу и не буду. Нет, сэр. Спасибо. Сначала я застрелю твою подругу, а потом и тебя, Ральф. Если ты меня не остановишь. – Не надо, Джек. Это последнее предупреждение. – Засунь свое предупреждение себе в… Джек попытался прицелиться в Холли. Она даже не шелохнулась. Ральф шагнул вперед, закрывая ее собой, и выстрелил трижды. На небольшом пятачке среди скал грохот выстрелов прозвучал оглушительно громко. Одна пуля – за Хоуи, вторая – за Алека, третья – за Юна. Расстояние было великовато для пистолета, но «глок» – отличная пушка, и свой норматив по стрельбе Ральф всегда выполнял без проблем. Джек Хоскинс упал, и Ральфу показалось, что за секунду до смерти у него на лице отразилось искреннее облегчение. 17 Тяжело дыша, Ральф уселся на каменный выступ напротив щита-указателя. Холли подошла к Хоскинсу, опустилась на колени и перевернула труп на спину. Рассмотрела его и вернулась к Ральфу. – Укус был не один. – Наверняка гремучая змея. И явно немаленькая. – Но еще раньше его отравило что-то другое. Что-то похуже любого змеиного яда. Он называл его человеком в татуировках, мы называем его чужаком. Эль Куко. Пора с этим покончить. Ральф подумал о Хоуи и Алеке, лежавших мертвыми на другой стороне этого проклятого холма. У них были семьи. И у Юна – живого, но раненого, терпящего боль, возможно, уже впавшего в болевой шок, – тоже была семья. – Да, вы правы. Хотите взять мой пистолет? А я возьму винтовку. Холли покачала головой. – Ну, ладно. Пойдем. 18 После первого поворота узкая тропинка, ведущая к входу Ахиги, расширилась и пошла под уклон. Выступы скал по обеим ее сторонам покрывали пиктограммы древних индейцев. Некоторые изображения были дополнены или полностью закрашены современными граффити. – Он знает, что мы придем, – сказала Холли. – Да. Жалко, что у нас нет фонаря. Холли сунула руку в боковой карман пиджака – в тот, который сильнее всего оттопыривался, – и достала ультрафиолетовый фонарик, купленный вчера в «Хоум депо». – Холли, вы потрясающая, – сказал Ральф. – А пары касок у вас там не завалялось? – Не обижайтесь, Ральф, но с чувством юмора у вас проблемы. Надо над ним поработать. На следующем повороте они вышли к естественному углублению в скале, расположенному на высоте около четырех футов над землей. Над ним виднелась поблекшая надпись черной краской: «НИКОГДА НЕ ЗАБУДЕМ». В нише стояла пыльная ваза с тонкими засохшими стеблями, похожими на пальцы скелета. Лепестки, когда-то крепившиеся к этим стеблям, давным-давно обратились в труху. Но кое-что сохранилось. Вокруг вазы лежало с полдюжины пластмассовых фигурок вождя Ахиги – вроде той, что выпала из кармана одного из близнецов Джеймисонов, когда они забрались глубоко в недра земли, где и сгинули навсегда. Игрушки растрескались на жарком солнце и пожелтели от времени. – Люди сюда приходили, – заметила Холли. – Мальчишки, судя по граффити. Но эту нишу вандалы не тронули. – Даже не прикасались к ней, судя по всему, – сказал Ральф. – Пойдем. Юн там один, с пулевым ранением и раздробленным локтем. – Да, ему наверняка очень больно. Но нам нужно быть осторожнее. Это значит, что не стоит спешить. Ральф взял Холли под локоть. – Если этот чужак порешит нас обоих, Юн останется совсем один. Может быть, вам стоит вернуться? Она подняла руку и показала на небо, на столб черного дыма, поднимавшегося от горящего джипа. – Его видно издалека. Кто-нибудь увидит и приедет. И если с нами что-то случится, Юн будет единственным, кто знает правду. Она стряхнула его руку и зашагала вперед. Ральф бросил прощальный взгляд на маленький самодельный алтарь, не потревоженный за столько лет, и последовал за Холли. 19