Хоуи подался вперед, но промолчал. – Мы заказывали еду прямо в номер. Там вкусно кормили, Саре с Грейс нравилось. Но иногда мы ходили в ресторан при отеле. – Вы не бывали в кафе под названием «Томми и Таппенс»? – Нет. Я бы запомнила кафе с таким названием. Один раз мы ужинали в «Айхопе» и пару раз в «Крекер бэррел», а что? – Ничего, – сказал Ральф. Хоуи проницательно улыбнулся, но ничего не сказал и снова откинулся на спинку стула. Алек сидел с каменным лицом, скрестив руки на груди. – У тебя все? – спросила Марси. – Я устала от этого разговора. Устала от тебя. – С вами не происходило ничего необычного, пока вы были в Дейтоне? Может быть, кто-то из дочерей потерялся, или Терри сказал, что встретил старого друга, или ты сама встретила старую подругу, или пришла неожиданная посылка… – Прилетел НЛО? – предположил Хоуи. – Человек в черном плаще передал зашифрованное сообщение? «Рокетс» станцевали на автостоянке? – Не смешно, господин адвокат. Хочешь – верь, хочешь – нет, но я пытаюсь найти решение. – Нет, ничего необычного не было. – Марси поднялась из-за стола и принялась собирать кофейные чашки. – Терри навестил отца, мы замечательно провели каникулы, мы прилетели домой. Мы не бывали в кафе под названием «Томми что-то-там» и не угоняли микроавтобус. А теперь… – Папа поцарапался. Все обернулись к двери. На пороге стояла Сара Мейтленд, усталая, бледная и слишком хрупкая в своих джинсах и футболке с эмблемой «Рейнджеров». – Сара, что ты здесь делаешь? – Марси поставила чашки на разделочный стол и подошла к дочери. – Я же просила вас с Грейси побыть наверху, пока мы разговариваем. – Грейс уже спит, – ответила Сара. – Вчера ночью она опять просыпалась из-за этих глупых кошмаров о человеке с соломой вместо глаз. Надеюсь, сегодня ей ничего не приснится. Если она снова проснется, придется дать ей «Бенадрил». – Я уверена, что сегодня все будет хорошо. Иди наверх. Но Сара не ушла. Она смотрела на Ральфа, однако в ее взгляде не было недоверия и неприязни, как во взгляде Марси. Она смотрела на Ральфа с таким сосредоточенным любопытством, что ему стало не по себе. Хоть он и выдержал ее взгляд, это было непросто. – Мама говорит, вы убили моего папу, – сказала Сара. – Это правда? – Нет. – И тут извинения все-таки прозвучали. Ральф сам удивился, насколько легко ему это далось. – Но я приложил к этому руку, о чем теперь очень жалею. Я совершил ошибку и теперь буду мучиться до конца своих дней. – Наверное, это хорошо, – сказала Сара. – Наверное, так вам и надо. – Она повернулась к маме. – Я иду к себе, но если Грейс снова будет кричать посреди ночи, я лягу спать в ее комнате. – Сара, пока ты не ушла… Расскажи мне об этой царапине, – попросил Ральф. – Это случилось в больнице, когда он навещал своего папу, – сказала Сара. – Медсестра сразу же обработала ранку. Намазала «Бетадином» и заклеила пластырем. Просто царапина, ничего страшного. Папа сказал, ему было не больно. – Иди наверх, – повторила Марси. – Ладно. Они наблюдали, как она босиком идет к лестнице. Поставив ногу на нижнюю ступеньку, Сара обернулась: – Тот ресторан «Томми и Таппенс» был совсем рядом с отелем. Я видела вывеску, когда мы ездили в музей. 19 – Расскажи мне об этой царапине, – попросил Ральф. Марси встала, уперев руки в бедра. – Зачем? Это важно для дела? Какая-то пустяковая царапина? – Просто ему больше не о чем спрашивать, – сказал Алек. – Но мне тоже интересно послушать. – Если ты устала… – начал было Хоуи. – Нет, все в порядке. Это и вправду была пустяковая царапина. Когда он ездил к отцу во второй раз… Нет… – Марси задумчиво нахмурилась. – В третий раз, последний. Потому что на следующий день мы уже улетали домой. Когда Терри выходил из палаты, он налетел на санитара. Или санитар налетел на него. Терри говорил, они оба не смотрели, куда идут. В другой ситуации они извинились бы и разошлись, но уборщица на этаже как раз вымыла пол, он еще не успел высохнуть и был скользким. Санитар поскользнулся, схватил Терри за руку, чтобы не упасть, но все равно грохнулся. Терри помог ему встать, спросил, все ли с ним хорошо, и тот парень сказал, что да. Уже в вестибюле, на выходе, Терри заметил, что у него на запястье кровь. Видимо, санитар поцарапал его ногтем, когда схватил за руку. Медсестра продезинфицировала царапину и заклеила пластырем, как и сказала Сара. Собственно, вот и все. Это как-то поможет тебе раскрыть дело? – Нет, – ответил Ральф. Однако тут что-то было, и он почему-то не сомневался, что в отличие от желтой бретельки эту связь – конфлюэнцию, как сказала бы Дженни, – он уловит. Но ему потребуется помощь Юна Сабло. Ральф поднялся из-за стола. – Спасибо, что уделила мне время, Марси. Она одарила его холодной улыбкой. – Для тебя – миссис Мейтленд. – Понятно. И, Ховард, спасибо, что ты все устроил. – Ральф протянул ему руку, и на секунду она одиноко повисла в воздухе. Наконец Хоуи все же пожал ему руку. – Я тебя провожу, – сказал Алек. – Думаю, я в состоянии найти выход. – В этом я даже не сомневаюсь, но поскольку я тебя встретил, значит, должен и проводить. Они вышли в прихожую, и Алек открыл дверь. Ральф шагнул через порог и удивился, когда Алек вышел на крыльцо следом за ним. – Так что там с царапиной? Ральф посмотрел ему прямо в глаза: – Ты о чем? – А то ты не знаешь! Я видел, как ты изменился в лице. – У меня несварение. Бывает, прихватит в самый неподходящий момент, особенно если переволноваться. Встреча выдалась суровой. Хоть и не такой суровой, как взгляд этой девочки. Я себя чувствовал букашкой под лупой. Алек прикрыл входную дверь. Ральф уже спустился на две ступеньки, но из-за его роста они с Алеком сейчас стояли лицом к лицу, почти вровень. – Скажу тебе одну вещь, – начал Алек. – Ну давай. – Ральф мысленно подобрался. – С арестом ты облажался по полной программе. Думаю, ты уже сам это понял. – Чего мне сейчас не хватает, так это еще одной взбучки. – Ральф повернулся, чтобы уйти. – Я еще не закончил. Ральф снова обернулся к нему, наклонив голову и расставив ноги. Бойцовская стойка. – Я сам бездетный. Мэри не может иметь детей. Но если бы у меня был сынишка, ровесник твоего сына, и если бы у меня имелись веские доказательства, что человек, тренирующий моего сына – человек, которого мой сын уважает, практически боготворит, – на самом деле – сексуальный маньяк-педофил, на твоем месте я сделал бы то же самое, если не хуже. Я хочу сказать, что понимаю, почему у тебя перемкнуло в мозгах. – Спасибо, Алек. Лучше от этого мне не станет, но все равно спасибо. – Позвони, если вдруг передумаешь и все же захочешь рассказать об этой царапине. Может быть, мы на одной стороне. – До свидания, Алек. – До свидания, детектив. Береги себя. 20 Он рассказывал Дженни, как прошла встреча, и тут у него зазвонил телефон. Это был Юн. – Мы можем встретиться завтра, Ральф? Там было кое-что странное, в том амбаре, где нашли одежду Мейтленда, в которой его видели на вокзале. Много странного на самом деле. – Скажи сейчас. – Нет. Я еду домой. Устал как собака. И мне надо подумать, уложить все в голове. – Хорошо, давай завтра. Где? – Где-нибудь в тихом, уединенном месте. Не надо, чтобы нас видели. Ты в принудительном отпуске, а я официально уже не веду это расследование. Да и нет никакого расследования. Теперь, когда Мейтленд мертв. – Что будет с одеждой? – Ее отправят в Кэп-Сити на экспертизу. Потом передадут в департамент шерифа округа Флинт. – Ты что, издеваешься? Ее надо приобщить к вещдокам по делу Мейтленда. К тому же Дик Дулин не в состоянии даже сморкнуться без четких инструкций сверху. – Может, и так. Но область Каннинг относится к ведению округа, а не города и, стало быть, попадает под юрисдикцию шерифа. Я слышал, шеф Геллер отправил в Каннинг какого-то детектива, но просто из вежливости.