— Ральф, я хочу отпустить ствол этого ружья. Он горячий. Он жжет мне пальцы. — Хорошо, — сказал он и отпустил винтовку одновременно с ней. Винтовка упала на пол между ними, и Пикеринг, медленно сползавший вниз по стене, с пальцами, все еще засунутыми в рот, и сверкающими остекленевшими глазами, уставленными на Лоис, ринулся к ней с быстротой жалящей кобры. То, что затем сделал Ральф, он совершил абсолютно непреднамеренно и без всякой злобы — он действовал чисто инстинктивно, потянувшись к Пикерингу обеими руками и ухватив его лицо с двух сторон. Что-то ярко полыхнуло у него в мозгу, как только он сделал это, — что-то, по ощущениям напоминавшее линзу мощного увеличительного стекла. Он подпрыгнул на несколько уровней вверх, на долю секунды очутившись выше, чем кто-либо из них когда-то находился. В высшей точке этого прыжка он почувствовал, как страшная сила вспыхнула у него в голове и ринулась вниз, к рукам. Потом, рухнув вниз, он сам услышал звон — глухой, но интенсивный звук, очень отличавшийся от все еще продолжавших греметь ружей снаружи. Тело Пикеринга судорожно дернулось, а ноги из-под него выбило с такой силой, что один ботинок слетел. Его ягодицы задрались, а потом брякнулись на пол. Зубы резко сомкнулись, закусив нижнюю губу, и кровь брызнула изо рта. На мгновение Ральф почти явственно разглядел крошечные голубые искры, соскакивающие с кончиков его спутанных волос. Потом они исчезли, и Пикеринг снова привалился к стене, уставясь на Ральфа и Лоис совершенно бессмысленным взглядом. Лоис закричала. Сначала Ральфу показалось, что она кричит из-за того, что он сделал с Пикерингом, а потом он увидел, как она колотит себя руками по макушке. На нее упал кусок горящих обоев, и волосы ее объяло пламя. Он обнял ее, сбил пламя свободной рукой, а потом накрыл ее тело своим, когда свежий шквал ружейных и винтовочных выстрелов обрушился на северное крыло дома. Одной рукой Ральф опирался на стену. Вдруг он увидел, как между средним и безымянным пальцами возникла дырочка от пули, словно в результате какого-то волшебного фокуса. — Поднимаемся, Лоис! Поднимаемся [сейчас же!]. Они поднялись вместе — превратились в цветной дымок перед пустыми глазами Чарли Пикеринга, а потом… исчезли. 2 [Что ты с ним сделал, Ральф? Ты на секунду исчез — был наверху, — а потом… потом он… Что ты с ним сделал?] Она смотрела на Чарли Пикеринга в немом ужасе. Пикеринг сидел, привалясь к стене, почти в той же позе, что и две мертвые женщины в соседней комнате. Пока Ральф смотрел на него, большой розовый пузырь из слюны появился между его распустившимися губами, надулся, а потом лопнул. Ральф повернулся к Лоис, взял ее за руки повыше локтей и нарисовал в уме картинку: распределительный щит в подвале его дома на Харрис-авеню. Руки открыли щит и быстро перевели все выключатели из положения «Вкл.» на «Выкл.». Он не был уверен, что это точно соответствовало действительности, — все случилось слишком быстро, чтобы он мог быть уверенным хоть в чем-то, — но полагал, что где-то близко. Глаза Лоис слегка расширились, и она кивнула. Потом она взглянула на Пикеринга и снова повернулась к Ральфу: [Он сам навлек это на себя, правда? Ты ведь сделал это не нарочно?] Ральф кивнул, и тут новые крики раздались у них под ногами — крики, которые он наверняка слышал не ушами. [Лоис?] [Да, Ральф, — прямо сейчас.] Его ладони скользнули вниз и стиснули ее руки — так они вчетвером брались за руки в больнице, — только на этот раз они отправились не вверх, а вниз, скользнув в деревянный пол, словно в бассейн с водой. Тьма вновь полоснула Ральфа по глазам как острие ножа, а потом они оказались в подвале, медленно опускаясь на грязный цементный пол. Он увидел тени труб отопления, темных от пыли, снегоочиститель, покрытый большим куском прозрачного пластика, садовое оборудование, сложенное у грязного цилиндра — по всей видимости, водонагревателя, и стоящие у стены картонные коробки — супы, бобы, соус для спагетти, кофе, туалетная бумага, пакеты для мусора. Все эти предметы немного смахивали на галлюцинации, словно они не совсем присутствовали там, и поначалу Ральф решил, что это новый побочный эффект от прыжка на другой уровень. Потом он сообразил, что виноват дым — подвал быстро наполнялся дымом. В одном конце длинной темной комнаты сгрудились восемнадцать — двадцать человек, в основном женщины. Ральф также увидел маленького мальчика, лет четырех, прижавшегося к коленям своей матери (на лице у той виднелись затянувшиеся шрамы, возможно, следы несчастного случая, но скорее всего неслучайных побоев), девчушку, на год или два постарше, прижавшуюся личиком к животу другой женщины, и… Он увидел Элен. Она держала Натали на руках и дула в лицо малышке, словно могла так очистить воздух вокруг нее от дыма. Нат кашляла и издавала отчаянные, задыхающиеся крики. За женщинами и детьми Ральф смог разглядеть пыльный пролет ступенек, ведущих в темноту. [Ральф? Нам нужно поскорее спуститься, да?] Он кивнул, вызвал щелчок у себя в голове и вдруг тоже стал кашлять, вдохнув в легкие едкий дым. Они материализовались прямо перед толпой у подножия лестницы, но отреагировал на это лишь маленький мальчик, обнявший ручонками колени своей матери. В тот момент Ральф был уверен, что где-то видел этого мальчонку раньше, но понятия не имел где — тот день в конце лета, когда ребенок играл со своей матерью в Страуфорд-парке, был в данный момент самым далеким воспоминанием в его мозгу. — Смотри, мама! — сказал мальчик, кашляя и указывая на них. — Ангелы! Ральф услышал у себя в голове слова Клото: «Мы не ангелы, Ральф» — и ринулся сквозь сгущавшийся дым вперед, к Элен, не выпуская руки Лоис. Его глаза уже болели и слезились, и он слышал, как кашляла Лоис. Элен уставилась на него мутным, чужим взглядом — точно так же, как смотрела в августе, в тот день, когда Эд так здорово избил ее. — Элен! — Ральф? — Элен, эти ступеньки! Куда они ведут? — Что вы здесь делаете, Ральф? Как вы сюда попа… — Она согнулась пополам в судорожном приступе кашля. Натали чуть не выпала у нее из рук, и Лоис подхватила орущую малышку, прежде чем Элен успела выронить ее. Ральф взглянул на женщину, стоявшую слева от Элен, увидел, что она еще меньше соображает, что происходит, потом снова схватил Элен и встряхнул ее: — Куда ведут ступеньки? Она посмотрела на лестницу через плечо. — Выход из подвала, — сказала она. — Но это не поможет. Он… — Она снова согнулась и разразилась сухим кашлем, по звуку жутко напоминавшим треск автоматической винтовки Чарли Пикеринга. — Он заперт, — выговорила Элен. — Толстая женщина заперла его. У нее в кармане был замок. Я видела, как она навесила его. Почему она это сделала, Ральф? Откуда она знала, что мы спустимся сюда? Куда же еще вы могли спуститься? — с горечью подумал Ральф и повернулся к Лоис: — Взгляни, что ты можешь сделать, ладно? — Ладно. — Она вручила ему орущую и кашляющую малышку и протолкалась сквозь маленькую толпу женщин. Насколько Ральф мог видеть, Сюзан Дэй среди них не было. В дальнем конце подвала обрушилась часть пола, выдав всплеск искр и обдав всех волной жара. Девочка, зарывшаяся личиком в живот своей матери, начала кричать. Лоис взобралась на четыре ступеньки и протянула вперед ладони, как священник, дающий благословение. При свете кружащихся искр Ральф смутно видел наклонную тень двери, ведущей наружу. Лоис положила на нее свои ладони. Секунду ничего не происходило, а потом она на мгновение исчезла в радужном сплетении красок. Ральф услыхал резкий звук, словно аэрозольный баллончик взорвался в огне, и тут же Лоис вернулась. В это мгновение ему показалось, он видит пульсирующий белый свет прямо над ее головой. — Что это было, мама? — спросил маленький мальчик, который раньше назвал Ральфа и Лоис ангелами. — Что это было? Прежде чем та успела ответить, стопку занавесок на карточном столике футах в двадцати от них охватило огнем, и по лицам пойманных в ловушку женщин замелькали черные и оранжевые тени. — Ральф! — крикнула Лоис. — Помоги мне! Он протолкался сквозь толпу застывших женщин и поднялся по ступенькам. — Что? — Глотку его словно смазали керосином. — Не можешь справиться? — Я справилась, я почувствовала, как замок сломался, — в уме почувствовала, — но эта проклятая дверь слишком тяжела для меня! Придется тебе закончить. Дай мне ребенка. Он передал ей Нат, потом вытянул руки и ощупал дверь. Она действительно была тяжелой, но Ральф сейчас работал на чистом адреналине, и, когда он уперся в нее плечом и надавил, она распахнулась. Поток яркого света и свежего воздуха ринулся вниз по узкой лестнице. В одном из любимых фильмов Ральфа подобные моменты обычно встречались криками радости и облегчения, но поначалу ни одна из очутившихся в этой ловушке женщин не издала ни звука. Они лишь молча стояли, задрав окаменевшие от изумления лица на прямоугольник голубого неба, устроенный для них Ральфом в крыше помещения, которое многие из них уже считали своей могилой. И что они скажут потом? — спросил он себя. Если они останутся в живых, что они скажут потом? Что тощий мужчина с кустистыми бровями и дама, склонная к полноте (но с красивыми испанскими глазами), материализовались в подвале, сломали замок на наружной двери и вывели их? Он взглянул вниз и увидел, как до странности знакомый маленький мальчик смотрит на него большими мрачными глазами. На переносице мальчугана виднелся крючкообразный шрам. Ральф догадывался, что этот мальчонка единственный по-настоящему видел их даже после того, как они спустились на Краткосрочный уровень, и Ральф почти точно знал, что он скажет потом: что спустились ангелы — ангел-мужчина и ангел-женщина — и спасли их. Получится интересный заголовок в сегодняшних новостях, подумал Ральф. Да, в самом деле. Лизетт Бенсон и Джону Киркленду это понравилось бы. Лоис шлепнула ладонью по одному из столбиков лестничных перил: — Давайте, ребята! Надо убраться отсюда, прежде чем огонь доберется до цистерн с горючим. Женщина с маленькой девочкой первая сдвинулась с места. Она схватила свою плачущую девчушку на руки и побрела вверх по лестнице, плача и кашляя. За ней потянулись остальные. Маленький мальчик восхищенно уставился вверх на Ральфа, когда мать проводила его мимо. — Не волнуйся, дядя, — сказал он. Ральф улыбнулся ему — просто не мог удержаться, — потом повернулся к Лоис и указал на ступеньки: — Если у меня в голове еще не все перевернулось, они выходят на задний двор, за дом. Не давай им пока выходить к фасаду. Легавые вполне могут угробить половину из них, пока не поймут, что стреляют в тех самых людей, которых приехали спасать. — Хорошо, — сказала она; и — ни единого вопроса, ни словечка, и Ральф ощутил прилив любви к ней за это. Она тут же пошла вверх по лестнице, задержавшись лишь затем, чтобы поднять Нат и подхватить одну женщину под руку, когда та споткнулась. Теперь в подвале оставались лишь Ральф и Элен Дипно. — Это Лоис? — спросила она его. — Да. — Она взяла Натали? — Да. Рухнул еще один большой кусок крыши подвала, взметнулись новые искры, и языки огня проворно побежали по верхним балкам к печи. — Ты уверен? — Она схватилась за его рубашку и уставилась на него горящими, глубоко запавшими глазами. — Ты уверен, что она взяла Нат? — Точно. А теперь пошли. Элен огляделась и, казалось, просчитала что-то в уме. На лице ее отразился ужас. — Гретхен! — воскликнула она. — И Меррили! Ральф, мы должны забрать Меррили, она же на седьмом месяце! — Она наверху, — сказал Ральф, схватив Элен за руку, когда та захотела было отойти от лестницы и вернуться в горящий подвал. — И она, и Гретхен — обе наверху. Больше никого нет? — Да, по-моему, никого. — Хорошо. Пошли. Надо убираться отсюда. 3 Ральф и Элен вышли из подвала в облаке черно-серого дыма, как в финальном трюке первоклассного иллюзиониста. Они действительно оказались позади дома, неподалеку от бельевых веревок. Платья, брюки, нижнее белье и простыни колыхались на свежем ветерке. Пока Ральф смотрел на это, пылающая дранка упала на одну из простыней и подожгла ее. Языки пламени стали вырываться из кухонных окон. Жар был непереносим. Элен навалилась на него, не потеряв сознания, а просто лишившись сил. Ральфу пришлось обнять ее за талию, чтобы она не рухнула. Она слабо уцепилась за его шею, пытаясь что-то сказать про Натали. Потом она увидала малышку на руках Лоис и чуть-чуть успокоилась. Ральф ухватил ее покрепче и полуотвел-полуоттащил от двери в подвал, мельком взглянув на то, что осталось от новенького навесного замка, валявшегося на земле возле двери. Замок был разорван на два куска и странным образом перекручен, словно разорван на части необычайно сильными руками. Женщины находились футах в сорока от него, двигаясь к углу дома. Лоис стояла впереди, лицом к ним, что-то говоря и стараясь не пустить дальше. Ральф подумал, что с небольшой подготовкой и толикой везения с ними все будет в порядке, когда они пойдут; стрельба от полицейского бастиона не прекратилась, но явно стала реже.