— Если мы станем разбираться с полицией, — продолжал толстяк, — я только дерьма наглотаюсь. Прежде всего они раскопают, что прошлой зимой у меня отобрали права и я езжу по временным. И у меня наверняка будут проблемы, хоть я и ехал по главному шоссе и у меня было право преимущества. Понимаешь, к чему я клоню? — Да, — сказал Эд, — да, наверное, так, но авария произошла исключительно по моей вине. Я ехал слишком быстро… — Не такая уж большая проблема эта авария, — сказал толстяк, обернулся и подозрительно глянул на приближающийся фургон, свернувший на обочину. Потом он снова посмотрел на Эда и продолжал с еще большей настойчивостью: — У тебя вытекло немного масла, но теперь уже не утечет. Ручаюсь, ты сможешь доехать до дома… Если живешь здесь, в городе. Ты здесь живешь? — Да, — сказал Эд. — А я подкину тебе на ремонт — скажем, полтинник или около того. На Ральфа нашло еще одно озарение; это было единственное, чем он мог объяснить внезапную перемену в этом человеке — от свирепости к чему-то вроде виляния хвостом. Его лишили прав прошлой зимой? Да, вероятно. Но Ральф никогда не слышал про «временные» права и полагал, что это почти наверняка чушь. Мистер Садовод Вест-Сайда ездил без прав. И ситуацию осложняло следующее: Эд говорил правду — столкновение действительно произошло целиком по его вине. — Если мы просто договоримся и разъедемся по-хорошему, — продолжал толстяк, — мне не придется объясняться насчет моих прав, а тебе не придется объяснять, почему ты выскочил из своей тачки и начал бить меня и орать про то, что у меня полный багажник мертвецов. — Я правда говорил такое? — спросил Эд с изумлением в голосе. — Ты сам знаешь, что говорил, — мрачно сообщил ему толстяк. Тут раздался голос с временами прорезывающимся франко-канадским акцентом: — Тут все пудем, ребята? Никого не задело?… Э-эй, Ральф! Эт-вы? У подъехавшего фургона на боку красовалась надпись «ХИМЧИСТКА ДЕРРИ», и Ральф узнал в шофере одного из братьев Вэчон из Олд-Кейп. Кажется, Триггер, самый младший. — Это я, — сказал Ральф и, сам не зная и даже не спрашивая себя почему — к этому моменту он действовал уже чисто инстинктивно, — подошел к Триггеру, обнял его за плечи и повел обратно, к прачечному фургону. — Де парни в порядке? — В порядке, в порядке, — сказал Ральф, оглянулся и увидел, что Эд и толстяк стоят возле багажника пикапа, склонив головы друг к другу. Упала еще одна холодная струйка дождя, пробарабанив по голубому брезенту, словно нетерпеливыми пальцами. — Слегка бампер в бампер, только и всего. Сейчас они договариваются. — Чудно, чудно, — благодушно отреагировал Триггер Вэчон. — Как дам ваша маленькая славная женушка, Ральф? Ральф вздрогнул, неожиданно почувствовав себя как человек, который вспомнил за ленчем, что забыл выключить плиту перед уходом на работу. — Господи Иисусе! — пробормотал он и взглянул на свои часы, надеясь на четверть шестого или в крайнем случае на половину. Вместо этого он увидел, что было без десяти шесть. Уже двадцать минут минуло с того времени, когда он должен был принести Кэролайн тарелку супа и половинку сандвича. Она волнуется. Она может здорово испугаться этих молний и грома — как-никак одна в пустой квартире. И если все-таки пойдет дождь, она не сумеет закрыть окна: в руках у нее почти не осталось сил. — Ральф? — позвал его Триггер. — Что случилось? — Ничего, — ответил он. — Просто я пошел гулять и совсем забыл о времени. Потом произошла эта авария, и… Ты не мог бы подвезти меня до дома, Триг? Я заплачу тебе. — Не нуждо ничего пладить, — сказал Триггер, — это мне по пути. Влезайте, Ральф. По-вашему, у дех парней все будет в порядке? Они де станут гоняться друг за другом или что-нибудь в эдом роде? — Нет, — покачал головой Ральф. — Не думаю. Подожди секунду. — Конечно. Ральф подошел к Эду: — У вас все в порядке? Вы договорились? — Да, — ответил Эд. — Мы уладим это между собой. Почему бы и нет? Всего дел-то — немного битого стекла. Теперь его голос звучал совершенно как у прежнего Эда, а здоровенный мужик в белой рубашке смотрел на него почти что с уважением. Ральф все еще чувствовал себя сбитым с толку. То, что здесь произошло, беспокоило его, но он решил, что оставит все как есть. Ему очень нравился Эд Дипно, но в этом месяце голова его была занята совсем не Эдом; Кэролайн — вот его дело. Кэролайн и та штука, которая начала тикать в стенах их спальни — и внутри его жены — по ночам. — Отлично, — сказал он Эду. — Я поехал домой. Последние дни я сам готовлю ужин для Кэролайн и теперь уже опаздываю. Он начал поворачиваться. Толстяк остановил его, протянув ему руку. — Джон Тэнди, — сказал он. — Ральф Робертс. — Он пожал толстяку руку. — Рад был познакомиться. — При таких-то обстоятельствах, я что-то сомневаюсь… Но я и вправду рад, что вы объявились, когда… объявились. На пару секунд мне и впрямь показалось, будто мы с ним спляшем крутое танго — он и я. Мне тоже, подумал Ральф, но не сказал этого вслух. Он взглянул на Эда, его тревожный взгляд вобрал в себя непривычную майку, облепившую худощавый торс Эда, и белый шелковый шарф с вышитыми китайскими иероглифами. Ему не совсем понравилось выражение глаз Эда, когда их взгляды встретились; быть может, Эд все-таки не совсем пришел в себя. — Ты точно в порядке? — спросил он. Ему хотелось уехать, хотелось вернуться к Кэролайн, и все-таки что-то удерживало его. Такое чувство, будто ситуация все еще оставалась очень далекой от нормы. — Да, все отлично, — торопливо сказал Эд и подарил ему широкую улыбку, которая так и не тронула его темно-зеленых глаз, — они тщательно изучали Ральфа, словно вопрошая, сколько он увидел… И сколько из увиденного (Эй, эй, Сюзан Дэй) застрянет в его памяти. 3 В фургоне Триггера Вэчона пахло чистой, свежевыглаженной одеждой — аромат, который почему-то всегда напоминал Ральфу свежий хлеб. Пассажирского сиденья в фургоне не было, поэтому он стоял, одной рукой держась за ручку дверцы, а другой — ухватившись за край прачечной корзины «Дэндакс». — Слушайте, а похоже, что-до странное вышло дам, у развилки, — сказал Триггер, кинув взгляд в наружное зеркало заднего обзора. — Вы не знаете и половины того, что случилось, — ответил Ральф. — Я знаю парня, кодорый за рулем этой мукомолки, — его звать Дипно. У него славная маленькая женушка — иногда присылает нам кое-чдо в чистку. Вроде неплохой паренек, так — на вид. — Сегодня он явно не в себе, — сказал Ральф. — Пчела под хвост попала, да? — Похоже, целый чертов пчелиный рой. Триггер громко расхохотался, колотя ладонью по стертому пластику большого рулевого колеса: — Целый чердов пчелиный рой! Чудно! Чудно! Приберегу эду шудочку для себя! — Триггер вытер слезящиеся глаза платком размером почти со скатерть. — Мне сдается, мистер Дипно вроде как выруливал из дех служебных ворот, дак? — Верно, оттуда. — Чтобы проехать дам, нужен пропуск, — сказал Триггер. — Где эдо, по-вашему, мистер Ди раздобыл пропуск, а? Ральф обдумал вопрос, нахмурился и покачал головой: — Не знаю. Мне это просто в голову не пришло. Придется спросить у него, когда увидимся в следующий раз. — Вы спросиде, — сказал Триггер. — И спросиде, как дам поживают его пчелки. Это вызвало новый взрыв смеха, который, в свою очередь, повлек за собой новые взмахи опереточного носового платка. Когда они свернули с развилки на Харрис-авеню, наконец разразилась гроза. Града не было, но дождь хлынул обильным летним потоком, таким сильным, что Триггеру поначалу пришлось буквально ползти. — Ух ты! — уважительно сказал он. — Эдо похоже на большой шторм тогда, в восемьдесят пятом, когда половина центра города провалилась в чердов Канал[4]! Припоминаеде, Ральф? — Да, — сказал Ральф. — Будем надеяться, что это больше не повторится. — Не-а, — ухмыльнувшись, покачал головой Триггер, вглядываясь в дорогу сквозь свои бешено трепыхающиеся щетки ветрового стекла. — Они деперь как следует починили сточную систему, да. Чудно! От сочетания холодного дождя с теплом в кабине нижняя часть ветрового стекла запотела. Не думая, Ральф вытянул палец и нарисовал на запотевшем кусочке что-то вроде иероглифа: — Что эдо дакое? — спросил Триггер. — Сам не знаю. Похоже на китайские значки, правда? Это было на шарфе у Эда Дипно[5]. — Вроде бы что-до знакомое, — сказал Триггер, еще раз глянув на рисунок. Потом он чихнул и утер нос ладонью. — Знаете что? Я по-китайски могу сказать долько «сунь-бэн-в-чай»! Ральф улыбнулся, но ему было не до смеха. Кэролайн! Теперь он уже не мог не думать о ней; не мог перестать воображать себе распахнутые окна и занавески, машущие как руки призрака, пока дождь заливает комнату. — Вы все еще живете в эдой двухэдажке напродив «Красного яблока»? — Да. Триггер притормозил у тротуара, колеса грузовика подняли фонтаны воды. Дождь все еще лил как из ведра. Небо прорезала вспышка молнии; прогремел раскат грома. — Вы лучше посидите немножко дут со мной, — предложил Триггер. — Через пару минут он уляжется. — Со мной все будет в порядке. — Ральф не думал, что даже наручники могли бы удержать его в грузовике хоть на секунду дольше. — Спасибо, Триг. — Обождите секунду! Я сейчас дам вам кусок клеенки — накроете им голову как дождевиком! — Спасибо, не стоит, все нормально, никаких проблем, я просто… Казалось, он никак не может закончить, что бы он там ни пытался сказать, теперь уже испытывая нечто похожее на панику. Он толкнул дверцу грузовика и выпрыгнул из машины, очутившись по щиколотки в холодной воде, бегущей по сточной канаве. Не оглядываясь, он махнул рукой Триггеру на прощание и ринулся вверх по дорожке к дому, который принадлежал им с Кэролайн и Биллу Макговерну, на ходу шаря в кармане в поисках ключа. Добравшись до ступенек крыльца, он увидел, что ключ ему не понадобится — дверь была распахнута. Билл, живущий внизу, часто забывал запереть ее, и Ральф предпочел подумать, что это Билл не закрыл ее, а не Кэролайн вышла на улицу, ища его, и ее застигла гроза. Такую возможность Ральф не хотел допускать даже в мыслях.