– Звонят по межгороду? – Нет, это Мэтью Берк. Однако это известие его отнюдь не успокоило. – Сколько сейчас времени? – Пятый час. Мистер Берк очень взволнован. Бен спустился вниз и взял трубку. – Мэтт, это Бен. Мэтт дышал с таким трудом, что было слышно даже в трубке. – Вы можете приехать, Бен? Прямо сейчас? – Ладно. А что случилось? Вы заболели? – Не по телефону. Просто приезжайте! – Буду через десять минут. – Бен? – Да? – У вас есть распятие? Или медальон святого Христофора? Что-нибудь в этом роде? – Черт, нет! Я баптист. В смысле был баптистом. – Не важно! Приезжайте, и поскорей! Бен повесил трубку и быстро вернулся наверх. Ева стояла, опираясь на перила: на ее лице была написана тревога и нерешительность. С одной стороны, ей хотелось узнать, что случилось, а с другой – она не желала вмешиваться в дела постояльца. – Мистер Берк заболел, мистер Миерс? – Говорит, что нет. Он просто попросил меня… Скажите, а вы католичка? – Мой муж был католиком. – У вас есть распятие, или четки, или медальон со святым Христофором? – Ну… в спальне есть распятие мужа… я могла бы… – Я вас очень прошу! Она направилась по коридору, шаркая шлепанцами по вытертому ковру. Бен вернулся в свою комнату, натянул вчерашнюю рубашку и сунул в туфли босые ноги. Когда он вышел, Ева уже ждала в коридоре с распятием в руках, тускло отсвечивавшим серебром. – Спасибо, – поблагодарил он, забирая распятие. – Это вас мистер Берк попросил прихватить? – Да. Она нахмурилась, теперь уже окончательно проснувшись. – Но он не католик! Да и в церковь, по-моему, не ходит! – Он не стал ничего объяснять. – Ясно, – понимающе кивнула Ева. – Пожалуйста, обращайтесь с распятием осторожно. Оно мне очень дорого как память. – Обещаю, – заверил он. – Надеюсь, что с мистером Берком все в порядке. Он хороший человек. Бен спустился вниз и вышел на крыльцо. Распятие он держал в правой руке. Чтобы было удобно достать из кармана ключи от машины, Бен не стал перекладывать его в левую руку, а повесил на шею. Серебряный крест уютно скользнул под рубашку, и Бен, садясь в машину, едва ли заметил, что ему стало спокойнее. 2 Все окна на первом этаже дома Мэтта были залиты светом, и, когда фары машины, свернувшей на подъездную дорожку, осветили фасад, Мэтт открыл дверь и вышел на порог. Бен, готовый почти ко всему, направился к дому быстрыми шагами. Его поразило выражение шока на лице учителя: мертвенно-бледный, губы тряслись, а широко раскрытые глаза будто застыли. – Пойдемте на кухню, – выговорил Мэтт. Бен вошел в дом, и на его груди блеснул крест. – Значит, нашли распятие! – Оно не мое, а Евы Миллер. Что случилось? – На кухню, – повторил Мэтт и, проходя мимо лестницы, ведущей на второй этаж, бросил взгляд вверх и, казалось, чуть отшатнулся. На кухонном столе, за которым они еще совсем недавно ели спагетти, теперь стояла чашка с кофе и лежали два неожиданных предмета: старинная Библия на застежках и револьвер тридцать восьмого калибра. – В чем дело, Мэтт? На вас лица нет! – Может, мне все это померещилось, но, слава Богу, вы приехали! – Он взял револьвер и начал рассеянно вертеть его в руках. – Так расскажите! И положите револьвер! Он заряжен? Мэтт послушно вернул оружие на место и провел рукой по волосам. – Да, заряжен. Хотя не думаю, что от него была бы польза. Разве что пустить себе пулю в лоб… – Он хрипло засмеялся, но смех вышел невеселым и похожим на хруст битого стекла. – Прекратите! Резкость команды, похоже, вывела Мэтта из оцепенения. Он помотал головой, как делают животные, отряхиваясь после холодного душа. – Наверху у меня мертвец, – сообщил он. – Кто? – Майк Райерсон. Он работает на город. Ухаживает за кладбищами. – Вы уверены, что он мертв? – Не сомневаюсь, хотя и не видел его. Не хватило духу. Потому что, с другой стороны, он может быть вовсе и не мертвым. – Мэтт, что за глупости! – Думаете, я этого не понимаю? Да, звучит как полный вздор, а то, что я думаю, – сплошное безумие. Но, кроме вас, я ни к кому не мог обратиться. Во всем городе вы единственный, кто может… может… – Мэтт помотал головой и начал заново: – Мы с вами говорили о Дэнни Глике. – Да. – И как он мог умереть от злокачественной анемии… Как говорили в старые времена – «он просто угас». – И что? – Майк закапывал его могилу. И Майк нашел собаку Вина Пьюринтона нанизанной на решетку ворот кладбища Хармони-Хилл. Вчера вечером я встретил Майка Райерсона в заведении Делла и… 3 – …и я не смог заставить себя войти, – закончил рассказ Мэтт. – Просто не смог. Я просидел на кровати почти четыре часа. А потом, как вор, пробрался вниз и позвонил вам. Ну, что вы об этом думаете? Бен снял распятие и теперь задумчиво теребил тонкую блестящую цепочку, которую положил на стол. Было почти пять часов, и небо на востоке начало розоветь. – Я думаю, что самое правильное – это подняться наверх и посмотреть. – Сейчас, когда светает, все это кажется каким-то дурным сном сумасшедшего, – натянуто засмеялся Мэтт. – Надеюсь, так оно и есть. И Майк благополучно спит сном младенца. – Так пойдемте и проверим! – Хорошо, – согласился учитель, сделав над собой усилие, перевел взгляд на стол и умоляюще посмотрел на Бена. – Конечно, – кивнул тот и надел цепочку с распятием Мэтту на шею.