Я повернулся и посмотрел на него. Лицо Хью уже не было таким бледным, но и обычным не стало. – Никогда не упоминай при мне его имя. Никогда. Если ты это сделаешь, я тебя уволю. Ты меня понял? Я понял. Но это вовсе не означало, что я отказался от своих планов. IX. Чтение некрологов в постели. Снова Кэти Морс. «Засовы» Воскресным утром в начале августа 2009 года мы с Брианной Донлин просматривали в постели некрологи. Благодаря разного рода ухищрениям, доступным только истинным компьютерным фанатам, Бри смогла извлечь некрологи из десятка крупнейших американских газет и расположить их в алфавитном порядке. Мы занимались этим в столь приятных условиях не первый раз, но оба понимали, что скоро этому придет конец. В сентябре она отправится в Нью-Йорк на собеседование по поводу работы в сфере информационных технологий. В ее услугах были заинтересованы фирмы, предлагавшие только для начала жалованье, которое выражалось шестизначными числами, и в календаре Бри имелись даты уже четырех таких встреч. Свои планы были и у меня. Но проводить время с ней мне нравилось, и я верил ее словам, что она тоже этому рада. Я не первый мужчина, который завел интрижку с женщиной вдвое моложе себя, и если вы скажете, что нет хуже дурака, чем старый дурак, а козла – чем старый козел, то спорить я не стану, но иногда такие романы очень даже ничего, по крайней мере в краткосрочной перспективе. Ни она, ни я не чувствовали себя связанными и не питали никаких иллюзий насчет будущего. Просто так получилось, причем первый шаг сделала сама Брианна. Это произошло примерно через три месяца после палаточного возрождения в округе Норрис (четыре, если считать от начала нашей совместной компьютерной слежки). Когда однажды вечером в своей квартире она сбросила блузку и юбку, меня не пришлось особо уговаривать. – Ты уверена, что хочешь этого? – спросил я. – Абсолютно, – сверкнула она улыбкой. – Скоро я выйду в большой мир, и мне кажется, что первым делом надо закрыть все вопросы с папочкой. – Выходит, твой папочка был белым экс-гитаристом? Она засмеялась: – Ночью все кошки серы, Джейми. Так мы займемся делом или как? Мы занялись делом, и это было потрясающе. Я солгал бы, сказав, что ее молодость меня не возбуждала – ей было двадцать четыре года, – и солгал бы, заявив, что ни в чем ей не уступал. В первую ночь, вытянувшись с ней рядом почти без сил после второго захода, я спросил, как на это отреагирует Джорджия. – От меня она ничего не узнает. А от тебя? – От меня тоже, но Недерленд – маленький город. – Это правда, и в маленьких городах, наверное, трудно что-либо сохранить в тайне. Но если она захочет поговорить со мной на эту тему, я просто напомню ей, что с Хью Йейтсом она некогда занималась не только бухгалтерией. – Ты серьезно? Она захихикала: – Вы, белые мальчики, можете быть удивительно глупыми. Сейчас, с чашкой кофе на ее стороне кровати и чая на моей, мы сидели, опираясь на подушки, и смотрели на экран ее ноутбука, стоявшего между нами. Лучи летнего солнца – утром особенно ласкового – отбрасывали на пол длинные тени. На Бри была моя футболка – и больше ничего. Ее короткие волосы покрывали голову курчавой черной шапочкой. – Ты отлично справишься и без меня, – сказала она. – Думаю, что ты прикидываешься компьютерным неумехой, чтобы держать меня рядом и приставать по ночам. Не нужно быть гением, чтобы пользоваться поисковой системой. И потом, сдается мне, материала у тебя уже достаточно. Вообще-то она была права. Мы начали с трех имен со страницы «Подтверждения Чуда» сайта Ч. Дэнни Джейкобса. Первым в списке шел Роберт Ривард – мальчик, излечившийся от мышечной дистрофии в Сент-Луисе. К этим трем Бри добавила имена тех, в чьем исцелении на представлении в округе Норрис сомневаться не приходилось, – например, Ровены Минтур. Если ее слезливое ковыляние к мужу было подстроено, то за такую игру надо сразу давать «Оскара». Бри полностью отследила «Тур возрождающего исцеления пастора Дэнни Джейкобса» от Колорадо до Калифорнии – всего десять остановок. Мы вместе просматривали новые ролики с «Ю-тьюба», добавленные на страницу «Подтверждения Чуда», с жадностью морских биологов, изучающих только что открытые виды рыб. Мы обсуждали каждый ролик (сначала у меня в гостиной, а потом в этой же кровати) и в конечном итоге распределяли их по четырем категориям: полная чушь; видимо, чушь; трудно сказать и трудно не поверить. В результате этого процесса постепенно составился основной список. В то солнечное августовское утро в спальне моей квартиры на втором этаже этот список включал пятнадцать имен. Это были исцеления, в достоверности которых мы не сомневались почти на сто процентов, отобранные из семи с половиной сотен случаев. В списке были и Роберт Ривард, и Мейбл Джергенс из Альбукерке, и Ровена Минтур, и Бен Хикс, который сорвал с шеи корсет для фиксации позвонков и отбросил костыли во время выступления Джейкобса в округе Норрис. Хикс был интересным случаем. Они с женой засвидетельствовали подлинность исцеления в статье «Денвер пост», опубликованной через пару недель после отъезда передвижного шоу Джейкобса. Хикс работал профессором истории в Муниципальном колледже Денвера и имел безупречную репутацию. Он назвал себя религиозным скептиком и описал свой приезд и участие в мероприятии в округе Норрис как «жест отчаяния». Его жена подтвердила это. «Мы поражены и благодарны», – сказала она и добавила, что они снова начали посещать церковь. Ривард, Джергенс, Минтур, Хикс и все остальные из нашего основного списка получили прикосновение «святых колец» Джейкобса в период с мая 2007 года по декабрь 2008 года, когда «Тур возрождающего исцеления» завершился в Сан-Диего. Бри занялась работой с этими именами с легким сердцем, но к октябрю 2008 года ее отношение изменилось. Это случилось после того, как она наткнулась на маленькую заметку в «Уикли телеграм» округа Монро. В ней говорилось, что «чудо-мальчик» был помещен в детскую больницу Сент-Луиса «по причинам, не связанным с мышечной дистрофией, от которой он раньше страдал». Бри навела справки по компьютеру и телефону. Родители Риварда отказались с ней разговаривать, но одна медицинская сестра в больнице согласилась, узнав, что Бри хочет уличить Ч. Дэнни Джейкобса в мошенничестве. Получив заверения Бри, что ее имя не будет упомянуто ни в статьях, ни в книгах, медсестра сообщила, что Бобби Ривард был помещен в больницу из-за постоянных головных болей и прошел обследование, исключившее опухоль мозга. В конце концов мальчика перевели в лечебное учреж дение «Гэдз-ридж» в Оквилле, штат Миссури. – Что это за учреждение? – поинтересовалась Бри. – Психиатрическое, – ответила медсестра. И пока Бри переваривала услышанное, добавила: – Большинство из тех, кто туда попадает, уже никогда не выходит. Попытки Бри разузнать больше в самой клинике «Гэдзридж» натолкнулись на каменную стену. Считая Риварда нашим особым клиентом, я вылетел в Сент-Луис, взял напрокат автомобиль и добрался до Оквилла. После нескольких вечеров, проведенных в ближайшем к клинике баре, я нашел санитара, согласившегося побеседовать за небольшое вознаграждение в шестьдесят долларов. Роберт Ривард по-прежнему мог ходить, но, по словам санитара, добирался только до угла своей палаты, где стоял, как ребенок, которого наказали за плохое поведение, пока его не отводили обратно к постели или не сажали на ближайший стул. В хорошие дни он ел сам, а в плохие, которые бывали все чаще, его приходилось кормить принудительно. Считалось, что у него разновидность кататонии. – Полудурок, одним словом, – заключил санитар. – А он по-прежнему страдает от головных болей? – поинтересовался я. – Кто знает? – пожал массивными плечами санитар. Действительно, кто? Насколько мы могли судить, с девятью исцеленными из нашего основного списка все было в порядке. В том числе с Ровеной Минтур, вернувшейся к преподаванию, и Беном Хиксом, с которым я беседовал лично в ноябре 2008 года, то есть через пять месяцев после исцеления. Я не говорил ему всего (в частности, об электричестве – как обычном, так и тайном), но рассказал достаточно, чтобы вызвать на откровенность. Рассказал, что Джейкобс излечил меня от героиновой зависимости в начале девяностых, после чего у меня были побочные эффекты, которые постепенно сошли на нет и затем исчезли полностью. И что мне хотелось бы узнать, страдал ли он от каких-то последствий, например, отключек, мигающих разноцветных огней, лунатизма или, скажем, зацикливания речи, как при синдроме Туретта. Он заверил, что ничего такого не испытывал. И чувствовал себя отлично. – Не знаю, был он орудием Бога или нет, – сказал мне Хикс за чашкой кофе в своем кабинете. – Жена считает, что да, и пусть, но меня это совершенно не волнует. Я не чувствую боли и прохожу пешком по две мили в день. Рассчитываю, что через два месяца мне разрешат играть в теннис, пока, правда, только в паре, когда бегать почти не нужно. Вот это меня действительно волнует. Если он сделал для вас то, о чем вы рассказали, то вы меня поймете. Я понял – но я знал больше. Я знал, что Роберт Ривард наслаждался исцелением в психиатрической клинике, потягивая не кока-колу со своими друзьями, а глюкозу через капельницу. Что Патриция Фармингдейл, излечившаяся от периферической нейропатии в Шайенне, штат Вайоминг, попыталась ослепить себя, насыпав соли в глаза. Потом она не могла вспомнить, что сделала это, и тем более не знала почему. Что Стивен Дрю из Солт-Лейк-Сити после излечения от предполагаемой опухоли головного мозга страдал от приступов необоримого стремления отправиться куда-то пешком. Его прогулки нередко становились пятнадцатимильными марафонами, и совершал он их в полном сознании. Стивен рассказывал, что просто внезапно ощущал необходимость куда-то пойти – и отправлялся в путь. Что Вероника Фримонт из Анахайма страдала от «перебоев с видением», как она выразилась. Во время одного из них ее машина столкнулась с другим автомобилем, правда, на малой скорости. Хотя тесты показали отсутствие в ее крови наркотиков или алкоголя, она все равно сдала права, опасаясь повторения инцидента. Что после чудодейственного исцеления травмы шеи Эмиль Кляйн из Сан-Диего стал периодически испытывать сильнейшее стремление выйти во двор своего дома и начать есть землю. И что еще был Блейк Гилмор из Лас-Вегаса, который утверждал, будто Ч. Дэнни Джейкобс излечил его от лимфомы в конце лета 2008 года. Месяцем позже он потерял работу крупье, когда начал осыпать клиентов грубой бранью: «Делай ставку, козел, делай гребаную ставку, трусливый педик». Когда он попытался разговаривать подобным образом с тремя своими детьми, жена выгнала его из дома. Он переехал в захудалый мотель к северу от Фэшн-Шоудрайв. Две недели спустя его нашли мертвым на полу в ванной с тюбиком суперклея в руке. Гилмор использовал его, чтобы заклеить себе ноздри и рот. Он был не единственным, кому посвящались некрологи, найденные Бри, и кто был как-то связан с Джейкобсом. Но только его кончина не оставляла у нас никаких сомнений в прямой причастности к ней преподобного. Во всяком случае, до Кэти Морс. Несмотря на выпитый черный чай, меня снова клонило в сон. Причиной тому я считал автоматическую прокрутку на ноутбуке Бри. Я сказал Бри, что эта функция очень полезна, но вгоняет в гипнотический транс. – Милый, если мне позволено перефразировать Эла Джолсона, ты еще ни черта не видел, – ответила она. – В следующем году компания «Эппл» собирается выпустить планшетный компьютер, который произведет настоя… – Она не успела закончить фразу, потому что ноутбук издал мелодичный сигнал, и прокрутка остановилась. Бри взглянула на экран, где мерцала красным какая-то строка. – Ой-ой. Это имя ты мне дал, когда мы только начинали. – Что? – спросил я, имея в виду – кто. Вначале я назвал ей всего несколько имен, в том числе моего брата Кона. Джейкобс заверял, что в его случае это было просто плацебо, но… – Держи свою чашку и дай мне нажать ссылку. Я наклонился, чтобы посмотреть. Сначала я испытал облегчение: не Кон, конечно, нет. А затем меня охватил ужас. В некрологе из «Талса уорлд» сообщалось о Кэтрин Энн Морс, тридцати восьми лет. В некрологе говорилось, что она скоропостижно скончалась. И еще: «Скорбящие родители Кэти просят друзей и знакомых покойной направить вместо цветов пожертвования в Фонд по предупреждению самоубийств. Эти пожертвования не облагаются налогом». – Бри, – сказал я, – давай посмотрим… – Я знаю, что делать, так что не мешай. – Потом, взглянув на меня еще раз, она спросила: – С тобой все в порядке? – Да, – ответил я, хотя и не был в этом уверен. Я вспоминал, как много лет назад выглядела Кэти Морс, поднимаясь на сцену аттракциона «Портреты-молнии». Симпатичная юная оклахомка с загорелыми ногами в короткой джинсовой юбке с неподшитым подолом. «Каждая красивая девушка несет в себе положительный заряд», – сказал тогда Джейкобс, но где-то в пути заряд Кэти стал отрицательным. Никаких упоминаний о муже, хотя у такой привлекательной девушки поклонников наверняка хватало. И о детях тоже ни слова. Может, ей нравились женщины, подумал я, сам в это не веря. – Смотри, милый, – сказала Бри и повернула ноутбук, чтобы мне было лучше видно. – Та же газета. «ЖЕНЩИНА ПОКОНЧИЛА ЖИЗНЬ САМОУБИЙСТВОМ, ПРЫГ НУВ С МОСТА ИМЕНИ САЙРУСА ЭВЕРИ» – гласил заголовок. Кэти Морс не оставила предсмертной записки, и ее скорбящие родители не могли объяснить случившееся. «Может, ее столкнули», – высказала предположение миссис Морс, но в статье говорилось, что это было исключено, хотя и не объяснялось почему. «Скажите, мистер, он уже проделывал такое раньше? – спросил меня Морс в 1992 году. После того как ударил моего «пятого персонажа» в лицо и разбил ему губу. – Сбивал людей с панталыку, как мою Кэти?» Да, сэр, подумал я теперь. Да, сэр, это так. – Джейми, ты не можешь знать наверняка, – сказала Бри, коснувшись моего плеча. – Шестнадцать лет – большой срок. Причина может оказаться совсем иной. Например, она узнала, что у нее неоперабельный рак или другая смертельная болезнь. Смертельная и мучительная. – Это из-за него, – сказал я. – Я это знаю и думаю, что теперь ты тоже знаешь. Со многими его пациентами потом все в порядке, но кое-кто уходит с бомбой замедленного действия в голове. Кэти Морс была одной из них, и теперь эта бомба взорвалась. Сколько еще человек столкнутся с этим в ближайшие десять – двадцать лет? Я подумал, что могу быть одним из них, и Бри, конечно, тоже это понимала. Она ничего не знала про Хью, поскольку это была не моя тайна. После того вечера с палаточным сеансом возрождения призматики его больше не мучили – да и причиной последнего приступа мог послужить стресс, – но все могло повториться. Хотя мы с Хью об этом не говорили, я не сомневался, что он понимает это не хуже меня. Бомбы замедленного действия. – Значит, ты собираешься найти его. – Еще бы! – Некролог Кэтрин Энн Морс стал последней каплей, последним доказательством, необходимым для принятия решения. – И убедить его прекратить все это. – Если мне удастся. – А если он не согласится?