— Посмотри, а ведь у тебя выпал зуб, — улыбнулась вдруг Бобби. — Конечно! Я не сомневалась, что так и будет. — Бобби, выйди на свет. Я хочу посмотреть на тебя. — Хочешь? — В ее голосе опять звучали странные, насмешливые нотки. — Я не уверена, что это так уж необходимо. — Перестань дразнить меня, Бобби! — Она повысила голос. — Послушай, Анна! — сказала Бобби. — За многие годы мне надоело, когда ты разговариваешь со мной в таком тоне. Оставь свою манеру кричать. Внезапно Анне захотелось убежать отсюда как можно дальше и не оглядываться. Но было слишком поздно. Она увидела взмах руки младшей сестры, которая отдергивала штору. Душ смыл остатки грима. Голова и шея, все тело Бобби были абсолютно прозрачными. Сквозь кожу просматривались все внутренние органы. В венах пульсировала кровь. Анна видела, как бьется сердце Бобби, как наполняются воздухом легкие. И все ее внутренние органы имели почему-то странный ярко-зеленый цвет. В голове у Бобби просвечивался мозг. Бобби беззубо улыбнулась: — Добро пожаловать в Хейвен, Анна! Анна, будто во сне, сделала шаг назад. Она хотела кричать, но у нее перехватило дыхание. Бобби направилась в ее сторону. Анна попыталась отскочить, споткнулась и упала. — Нет, — шептала она, — нет… Бобби… нет… — Я рада, что ты здесь, — все еще улыбаясь, сказала Бобби. — Я не рассчитывала, что ты приедешь… вовсе не рассчитывала… но я думаю, что для тебя здесь найдется дело… Вакансии, как говорится, еще остались. — Бобби… — Изо рта Анны вырвался хрип; тело ее забилось в судорогах. Рука Бобби коснулась ее руки, и Анна потеряла сознание. 2. ГАРДНЕР ОТПРАВЛЯЕТСЯ НА ПРОГУЛКУ Воспользовавшись советом Анны, Гарднер решил прогуляться. Естественно, конечной целью прогулки должен был стать корабль. Ему не очень хотелось идти туда одному, и он боялся, как ребенок, оставшийся один в темном доме. А если там привидения? Если там прячутся Призраки Прошлого? И они ожили, и хотят выйти наружу? И какие они на самом деле? Он присел на землю неподалеку от корабля и стал рассматривать его. Вскоре взошла луна, матовым светом вспыхнув на серебристой обшивке. Это необычное и очень красивое зрелище. Что же происходит вокруг? Я не хочу этого знать. Происходящее пока не ясно… Я не хочу этого знать. Эй, а что это за звуки доносятся изнутри?.. Он допил бутылку и отбросил ее дрожащей рукой в сторону. А потом заснул неожиданно для себя, в лесу, в непосредственной близости от корабля. И проспал всю ночь. Утром возле него на земле лежали два зуба. Это потому, что я спал слишком близко от корабля, — подумал он. Правда, был при этом и приятный момент: у него совсем не болела голова, хотя вчера он явно перебрал. Возможно, корабль способствует каким-то изменениям в атмосфере, например, перепадам давления. Ему не хотелось оставлять свои зубы валяющимися на земле. Повинуясь внутреннему зову, он закопал из в землю и, сделав это, подумал: Ты ничего не добьешься, разыгрывая Гамлета, Гард. Если ты не примешь решения, причем не позже завтрашнего дня, то вскоре ничем не будешь отличаться от здешней братии. Он оглянулся на корабль и подумал: Мы все привязаны к нему, как куры к своему курятнику. Что же делать? Как бы сам отвечая на свой вопрос, он направился в сторону дома. Машина, на которой приехала Сисси, исчезла. — Где ты был прошлой ночью? — спросила Гарднера Бобби. — Спал в лесу. — Ты что, и в самом деле так напился? — удивленно спросила Бобби. На ее лицо был густо нанесен грим. И на ней красовалась все та же грязная рубашка, которую она носила последние дни. Из ворота выглядывала тоненькая шейка. — Не совсем так. Просто вдруг захотелось поспать на земле. Тем более что в последнее время комары совсем не донимают. Они улетели. Вместе с птицами. Вместе с пчелами. Все насекомые разлетелись, остались только такие дураки, как мы. — Что произошло с тобой, Гард? — Ты уже спрашивала меня об этом. Бобби промолчала. — Ты слушала по радио вчерашние новости? — Спрашивая, он отлично знал, что не слушала. Бобби не смотрела, не слушала и не думала ни о чем, кроме корабля. — Массовые убийства в Ливии. Война в Ливане. Американское движение за мир. Русские все чаще заговаривают о химическом оружии. Все мы до сих пор сидим на бомбе. С 1945 года мало что изменилось. Ты же изобрела эту штуку, которую прячешь в сарае, а теперь интересуешься, не изменил ли я своего мнения по поводу того, как ею пользоваться. — А ты изменил? — Нет. — Гарднер и сам не знал наверняка, ложь это или правда, но был рад, что Бобби не может прочитать его мысли. Боже, думал в ужасе он, неужели так бывает всегда, когда сам становишься призраком? Неужели ты начинаешь при этом походить на уменьшенную копию атомной бомбы? Бобби, держащая в руках какие-то инструменты, быстро оглянулась на Гарднера: — Что?! Я сказал, что пора заняться делом, лентяйка, — отчетливо подумал Гарднер, и выражение изумления на ее лице сменилось улыбкой. — Ладно. Помоги мне. Конечно, они не стали сразу же «людьми-невидимками». Они теряли волосы и зубы, их кожа истончалась и становилась прозрачной. Словом, происходило физическое «превращение». Он вновь подумал: Встречайте нового хозяина. Встречайте так же, как встречали старого. Бобби вновь вопросительно взглянула на него. — Что ты сказал, Гард? — Я сказал: «Пошли, хозяйка». Мгновение помолчав, Бобби кивнула: — Да, — сказала она. — Не будем терять время. Они ехали на тракторе к месту раскопок. — Твоя сестра уехала? — поинтересовался Гарднер. — Верно, — ответила Бобби. — Она уехала. Ты все еще не умеешь правдоподобно лгать, Бобби. И я думаю — я действительно думаю, — что я слышал ее стон. Перед тем как я ушел вчера в лес, я наверняка слышал ее стон. Что же нужно сделать, чтобы заставить такую железную кобылу, как Сисси, застонать? Насколько же плохо нужно было поступить по отношению к ней? Мог быть только один ответ. Очень плохо. — Она приехала, чтобы забрать меня домой, — задумчиво сказала Бобби. — И раньше ей это удалось бы. Но теперь у нее не было никаких шансов. Гарднер похолодел. Существует множество трактовок подобной реплики. Какая же из них верна? — Я удивляюсь, как тебе удалось спровадить ее в первый же вечер, — сказал он. — Я считал, что Патриция Мак-Кадл ужасна, но по сравнению с твоей сестрой она — ангел во плоти. — Я просто вышла к ней без грима. Когда она это увидела, то умчалась отсюда, как будто реактивный самолет. Это было весьма забавно. Она рассказывала так образно, что история казалась похожей на правду. С учетом того, что это было совершенной неправдой. Нет, — думал Гарднер. — Она никуда не уезжала. Интересно другое: ты убила ее, или она заперта сейчас в сарае вместе с Питером. — Сколько должны продолжаться физические перемены, Бобби? — спросил он. — Не очень долго, — ответила она, и Гарднер вновь подумал, что из нее получился неважный лжец. — Вот мы и приехали. Тормози. На следующий вечер они рано закончили работу. Стояла жара, и никто не смог работать долго. Они вернулись в дом, без аппетита поели, размазывая большую часть еды по тарелкам, и, когда посуда была вымыта, Гарднер сказал, что хотел бы прогуляться. — Да? — Бобби посмотрела на него одним из тех странных взглядов, которые он замечал у нее в последнее время. — Холодает. И, мне кажется, у тебя есть чем заняться. — Солнце садится, — легкомысленно сказал Гарднер. — И… — Он открыто взглянул на Бобби. — Если я останусь дома, я откупорю бутылку. Если я откупорю бутылку, я опять напьюсь. А вот если я пойду пройдусь, то устану и сразу же засну.