— Езжай, — приказала Бобби. — И помедленнее. Батч завел машину. Напоследок он еще раз увидел Иверетта Хиллмена. Старик стоял в лучах солнца, отражавшегося в металлической поверхности корабля. Вокруг него стояли вооруженные люди, а на земле лежало нечто похожее на бревно. Ты все хорошо сделал, старина. Ты великий борец… и ты не сумасшедший. Хиллмен оглянулся на него и поднял руку, как бы говоря: Что ж, мы сделали попытку. — Я не уверен, что смогу вести, — обратился Дуган к Бобби. — Эта штука… из-за нее мне плохо. — Отдай ему респиратор, Эдли, — попросила Бобби. И прошептала: — Радуйся, пока можешь. — Пепел к пеплу… пылинка к пылинке. Мы предаем тело нашего друга Руфи Мак-Косленд земле, а ее душу вверяем Господу. Могильщики вырыли на краю склона большую яму и, сгрудившись, стояли вокруг нее. Молча стояли хейвенцы и приезжие, которые были до этого в церкви. Лежали венки и букеты, ласковый ветерок шевелил головки цветов. Преподобный Гухрингер поднял голову и увидел ярко-желтую розу, которая скатывалась вниз по поросшему травой холму. Из-за ограды кладбища ему была видна башня с часами. Она отчетливо выделялась на фоне ясного неба. Что ж, — подумал преподобный Гухрингер, — чертовски хорошая получилась иллюзия. Эти дураки приезжие и не подозревают, что видят самый лучший в мире слайд, созданный с помощью колдовства. Его взгляд встретился со взглядом стоящего поодаль Френка Спруса, и он прочитал в глазах Френка сочувствие: Френк видел башню с часами так же отчетливо, как и он сам. Теперь все эти люди, приехавшие из разных концов штата на похороны Руфи Мак-Косленд, вернутся домой и расскажут друзьям и знакомым о том, что видели. Ни никто из них не знает и никогда не узнает, что все они подверглись воздействию затерянного космического корабля, а начавшиеся с ними изменения необратимы. Да и здесь дела скоро пойдут совсем худо. Пока ситуация под контролем, но Бобби Андерсон может умереть, если ее не доставят вовремя в сарай, и тогда будет очень плохо. Но пока все идет свои чередом. «Превращение» продолжается. И это самой главное. Гухрингер держал в руке открытую Библию. Ветер перелистывал ее страницы. Вторую руку он поднял вверх, собираясь подать сигнал могильщикам, стоявшим по краям могилы со склоненными головами. — Бог примет тебя и позаботится о тебе, он обратит к тебе лицо свое, и ты обретешь покой. Аминь. Могильщики подняли головы. Гухрингер улыбнулся: — Мы все будем помнить тебя, Руфь, и все, что ты для нас сделала. Закончилось действие II. Киль осторожно залез в карман куртки Бобби и нашел там ключи. Из целой связки он выбрал один, который подходил к замку на двери сарая. Он вставил ключ в замок, но не поворачивал его. Эдли и Джо Саммерфильд охраняли стоящего позади «джипа» Дугана. Фильтры в его респираторе забивались все сильнее, и Батч начал задыхаться. — Хорошо притворяется, — сказал Киль Джо Саммерфильду. — Кажется, что вот-вот отдаст концы, но я ему не верю. Джо подошел к гамаку, в котором лежал Гарднер, и заглянул вовнутрь. Гард спал. Рядом с ним валялась выпитая бутылка джина. Сомнений не было: он был пьян. Двое других ждали, когда Джо вернется. Киль сказал: — Бобби может умереть. Если это случится, то первое, что я сделаю, — убью этого алкаша. Вернулся Джо. — Он спит, — сообщил он. Киль кивнул и повернул ключ в замочной скважине. Дверь наполовину открылась, и из сарая выплеснулся ярко-зеленый свет, который, казалось, был ярче солнечного. Одновременно до их ушей донесся звук мотора. Киль с выражением священного ужаса, смешанного с благоговением, сделал шаг внутрь. Запах, стоящий там и имевший явно органическое происхождение, мог бы сбить с ног любого. Киль понял, и все поняли, что два растущих двусердечных организма слились воедино. Шуршащие звуки, этот запах… и еще какой-то звук. Что-то похожее на захлебывающийся и срывающийся на визг лай испуганной собаки. Киль до этого дня побывал в сарае дважды, но помнил очень немногое. Он, конечно, знал, что это очень важное место, хорошее место и что здесь его «превращение» ускоряется. Но какая-то частица его все еще инстинктивно боялась заходить туда. Он вернулся к Эдли и Джо. — Мы не можем ждать, пока приедут остальные. Мы должны немедленно внести туда Бобби, если хотим сохранить хоть один шанс для спасения ее жизни. Он увидел, что полицейский снимает с лица маску, а затем кладет ее позади себя на сидение. Это было хорошо. Как сказал в лесу Эдли, так он действительно выглядел лучше. — Нацель свое оружие на копа, — сказал Киль. — Джо, помоги мне поднять Бобби. — Помочь тебе внести ее в сарай? — Нет, помочь доставить ее в зоопарк, чтобы там она посмотрела на льва в клетке! — раздраженно воскликнул Киль. — Конечно, в сарай! — Я не… Я не уверен, что смогу войти туда. Сейчас — нет. — Джо переводил взгляд с зеленого света на Киля, на лице его играла смущенная улыбка. — Я помогу тебе, — тихо сказал Эдли. — Бобби — отличный друг. Будет стыдно, если она умрет до того, как мы полностью закончим все это. — Ладно, — сказал Киль. — Стереги копа, Джо. И если он улизнет, клянусь небом, я убью тебя. — Не улизнет, Киль. — Джо не смог скрыть облегчения. — Я не упущу его. — Смотри, что делаешь, — сказала вдруг Бобби. Это застало всех их врасплох. Киль взглянул на нее, потом на Эдли, потом на Джо. Джо попытался не встречаться взглядом с Килем… и он не хотел смотреть на сарай, на этот зеленый свет, не хотел слышать странные звуки, доносящиеся оттуда. — Пошли, Эдли, — позвал Киль. — Давай занесем Бобби туда. Раньше начнем — раньше закончим. Пятидесятилетний Эдли Мак-Кин на мгновение заколебался. — Там… — его губы дрожали. — Киль, там плохо? Там, в сарае… — Я точно не знаю, — начал уверять его Киль, — но точно помню, как прекрасно чувствовал себя, когда вышел оттуда. Как будто узнал что-то очень важное. Как будто могу сделать что-то важное. — Ох, — еле слышно простонал Эдли. — Ты станешь одним из нас, Эдли, — безжизненным голосом сказала Бобби. Лицо Эдли немного прояснилось. — Ладно. — Постарайся не слишком трясти ее, — предупредил Киль. Они внесли Бобби в сарай. Джо Саммерфильд на мгновение отвлекся от порученного ему Дугана: ему показалось, что они исчезли в лучах зеленого света. Казалось, они исчезли раньше, чем вошли вовнутрь. Он отвлекся только на мгновение, но Батчу Дугану больше и не было нужно. Даже сейчас он увидел шанс, просто он не мог им воспользоваться. Ноги ослабели и не слушались его. Живот ныл и урчал. Болела голова. Я не хочу входить туда. Он ничем не мог помешать их намерениям. Он беспомощен, как младенец. Он плыл по течению. Спустя некоторое время он услышал голоса и поднял голову. Это далось нелегко, потому что его голова, казалось, была забита цементом, который кто-то засыпал в нее через уши. Подходила остальная компания. За собой они тащили Ива Хиллмена, и ноги старика волочились по земле. Один из них — Таркингтон — ударил его по ногам, и Батч прочитал в его мыслях, что это месть за смерть Бича. Хиллмена подтащили к «джипу». Затем открылась дверь сарая. Оттуда вышли Киль Арчинбург и Эдли Мак-Кин. Мак-Кин больше не выглядел испуганным: его глаза сияли, а губы растянулись в радостной улыбке. Но это было не все. Что-то еще… Потом Батч понял. За те несколько минут, что двое мужчин провели в сарае, большая часть волос Эдли исчезла. — Теперь я пойду туда в любое время, Киль, — говорил Эдли. — Нет проблем. Батч вслушался в доносившиеся из сарая звуки, и зеленый свет резанул его по глазам. Действие III. Они сидели в городской библиотеке, название которой теперь было Мемориальная Библиотека Руфи Мак-Косленд, сидели все вместе. Они пили кофе и чай, некоторые — пиво. Никаких крепких алкогольных напитков. На столе стояли тарелки с крошечными сэндвичами с колбасой, рыбой, сыром и оливками. Они ели сэндвичи и салат из моркови. Они вполголоса разговаривали, в небольшом помещении царила тишина. Там были все те же лица, которые были в церкви и на кладбище. А Бобби была в сарае. Они ели, пили, разговаривали. И никто не сказал ни слова о том, что произошло в городе. Приезжие постепенно разъезжались, так ничего и не поняв. Говорили только мысли. (теперь все будет хорошо) (да, если они не поймут насчет Дугана) (вы уверены?) (да, если они не поймут, но они могут понять) Звук улетающего самолета. Ни единой птицы вокруг. А вдруг кому-то это покажется странным? Они ели и пили, и когда около половины второго Дугана эскортировали из сарая Бобби, они знали. Тогда они поднялись со своих мест и заговорили, заговорили вслух, все одновременно. Улыбаясь и напевая, они вышли из здания и направились по домам. Действие III было закончено. Гарднер проснулся с чувством, что у него раскалывается голова и что произошло что-то важное, чего он не помнит. Сны. Боже, ему все еще снятся сны. Люди, машины, далласская полиция… (полиция, далласская полиция была здесь сегодня утром, а ты напился так, что ничего не увидел, болван). Сон. Кошмарный сон все это. — Мистер Гарднер, с вами все в порядке?