ското… Пистолет Господи, где пи… Прекратите ОХ, ЗАСТАВЬ ИХ ПРЕКРАТИТЬ КУСАТЬ МЕ… Статья из издающейся в Омахе ежедневной газеты «Уорлд гералд», опубликованная 14 апреля 1930 года САМОУБИЙСТВО БИБЛИОТЕКАРЯ В МЕСТНОМ ОТЕЛЕ Странная картина предстала перед детективом отеля b00001286.jpg Громила[31][The Big Driver © 2022. Школа перевода В. Баканова. Перевод с английского Ю. Хохловой.] 1 Тесс проводила до двенадцати творческих встреч в год. Тысяча двести долларов за выступление, итого четырнадцать тысяч ежегодно. Это был ее пенсионный фонд. В принципе, двенадцать книг о вязальном кружке из городка Уиллоу-Гроув – весьма неплохой результат, но не стоит тешить себя иллюзией, что ей удастся писать и на восьмом десятке. Если бесконечно долбить одну и ту же тему, до чего можно докатиться? «Вязальный кружок из Уиллоу-Гроув отправляется в Терре-Хот»? «Вязальный кружок из Уиллоу-Гроув на Международной космической станции»? Нет уж, увольте. Даже если женские книжные клубы, составляющие основу ее аудитории, продолжат их читать (а куда они денутся) – все равно это не вариант. Поэтому Тесс, как трудолюбивая белка, жила на доход от продажи книг, однако не забывала делать запасы на зиму. В течение последних десяти лет она ежегодно откладывала в свой инвестиционный фонд от двенадцати до шестнадцати тысяч долларов. Из-за колебаний курса акций общая сумма получалась не столь внушительной, однако Тесс говорила себе, что если продолжать крутиться, как моторчик, то все будет в порядке. Каждый год она проводила минимум три творческих вечера бесплатно – для успокоения совести. Вообще-то, настырному внутреннему голосу следовало бы помалкивать – нет ничего дурного в том, чтобы получать оплату за свой труд, – но порой он все-таки давал о себе знать. Вероятно, из-за того, что пересказ набивших оскомину историй и раздача автографов не вполне укладывались в привычные представления о труде. Помимо размера гонорара (не менее тысячи двухсот долларов за выступление), было у Тесс еще одно требование: до места проведения мероприятия она должна добираться не дольше двух дней. В результате она редко заезжала южнее Ричмонда или западнее Кливленда. Одна ночь в мотеле – утомительно, но приемлемо; две или больше – и Тесс выбывала из строя на неделю. К тому же Фритци, ее кот, не любил оставаться один. Он явственно давал это понять, отираясь о ее ноги при встрече и сладострастно выпуская когти, когда она брала его к себе на колени. Пэтси Макклейн, живущая по соседству, исправно его кормила, но Фритци почти ничего не ел без хозяйки. Нельзя сказать, чтобы Тесс боялась летать или сомневалась в целесообразности выставления организаторам счетов за дорожные расходы точно так же, как она выставляла их за номера в мотеле (добротные, но не вычурные). Ей просто не нравились толпы народа, унизительное сканирование во время предполетного досмотра, постоянные доплаты за то, что авиакомпании раньше предоставляли бесплатно, задержки рейсов… и неизбежное осознание отсутствия контроля над ситуацией. Вот это хуже всего. Как только проходишь бесконечные проверки и наконец попадаешь на борт самолета, ты вынужден доверить свое самое главное сокровище – жизнь – совершенно незнакомым людям. Разумеется, на автомагистралях тоже есть пропускные пункты, тебя может угробить вылетевший на встречку пьяный водитель (они-то, пьяные, всегда остаются живы), но по крайней мере, когда ты за рулем, есть хоть какая-то иллюзия контроля. К тому же Тесс просто нравилось водить машину. Это ее успокаивало. Лучшие идеи приходили в голову, когда она ехала на круиз-контроле с выключенным радио. – Готова поспорить, в прошлой жизни ты была дальнобойщиком, – как-то сказала ей Пэтси Макклейн. Тесс не верила ни в реинкарнации, ни в загробную жизнь – в метафизическом смысле она придерживалась принципа «довольствуюсь тем, что имею», – однако ей импонировала идея о параллельной реальности, в которой она была не миниатюрной миловидной женщиной, кропающей женские детективы, а небритым загорелым здоровяком в ковбойской шляпе, колесящим по стране за рулем огромного грузовика. Не нужно выбирать наряд перед встречей: линялые джинсы и тяжелые ботинки с пряжками сгодятся на все случаи жизни. Тесс нравилось писать книги, она не боялась публичных выступлений, но больше всего любила водить машину. После поездки в Чикопи это казалось ей забавным… нет, не в смысле смешным. Вообще ни разу не смешным. 2 Приглашение из клуба «Книги и крафт-пакеты» полностью удовлетворяло требованиям Тесс. Чикопи всего в шестидесяти милях от Сток-Виллидж, значит, удастся обернуться за день, гонорар – не тысяча двести, а целых полторы тысячи долларов. Плюс оплата расходов, но их особо не ожидалось – ни тебе ночевки в «Кортъярд сьютс», ни в «Хэмптон инн». Приглашение прислала некая Рамона Норвилл – она пояснила, что работает в библиотеке Чикопи, а по совместительству является президентом клуба «Книги и крафт-пакеты», который ежемесячно проводит творческие встречи с писателями. Гостям клуба предлагается приносить с собой еду – по традиции, в бумажных крафт-пакетах, – и мероприятие пользуется большим успехом. На двенадцатое октября позвали писательницу Джанет Иванович, но та отказалась по семейным обстоятельствам – не то свадьба, не то похороны. «Понимаю, о таких вещах следует предупреждать заранее, – завершала мисс Норвилл свое послание, – но, если верить «Википедии», вы живете совсем рядом, в Коннектикуте, а наши читательницы – большие поклонницы дам из вязального кружка. Если вы согласитесь посетить нашу встречу, мы будем вечно благодарны и, разумеется, вознаградим вас упомянутым гонораром». Тесс сомневалась, что благодарность продлится больше пары дней, к тому же на октябрь у нее уже было назначено выступление («Неделя литературных открытий» на Лонг-Айленде). С другой стороны, по трассе I‐84 можно доехать до I‐90, а оттуда до Чикопи рукой подать. Одна нога здесь, другая там; Фритци даже не заметит, что хозяйка куда-то уезжала. Естественно, в письме Рамоны Норвилл был указан ее электронный адрес, и Тесс тут же отправила ответ. Она подтвердила дату мероприятия и сумму гонорара, а также, по своему обыкновению, отметила, что автограф-сессия не должна длиться более часа. «Мой кот страшно сердится, если я не приезжаю вовремя, чтобы лично сервировать ему ужин», – написала она. Кроме того, Тесс попросила уточнить некоторые подробности, хотя прекрасно знала, что от нее требуется, поскольку с тридцати лет регулярно посещала подобные встречи. Если не задавать организаторам вопросов, они начинают волноваться, опасаясь, не явится ли автор без лифчика и навеселе. У Тесс возник соблазн намекнуть, что, раз уж она согласилась заменить выбывшую коллегу и спасти мероприятие, ее труд можно было бы оценить и в две тысячи. Тем не менее, она решила не перегибать палку. Вряд ли суммы продаж от всех книг про вязальный кружок (а их набралась уже целая дюжина) переплюнут доход от одного романа Джанет Иванович про Стефани Плам. Так или иначе, для Рамоны Норвилл Тесс была запасным вариантом (не то чтобы это сильно ее беспокоило). Требовать доплаты – уже практически шантаж, полутора тысяч вполне достаточно. Правда, когда Тесс очнулась в дренажной трубе с расквашенным носом и разбитыми губами, эта сумма уже не казалась ей достаточной. Но разве двух тысяч бы хватило? Или двух миллионов? Дамы из вязального кружка никогда не задавались вопросом, можно ли установить цену боли, насилию и страху. Раскрытые ими преступления были целиком и полностью выдуманными. Однако когда аналогичный вопрос встал перед Тесс, она пришла к выводу: нельзя. За подобное преступление есть лишь один вариант расплаты. Том и Фритци с ней согласились. 3 Рамона Норвилл оказалась широкоплечей полногрудой жизнерадостной дамой лет шестидесяти, с румяными щеками, армейской стрижкой и сокрушительным рукопожатием. Она ожидала Тесс перед библиотекой, на парковочном месте, зарезервированном для приглашенного автора. Вместо того чтобы пожелать Тесс доброго утра (часы показывали без четверти одиннадцать) или восхититься ее серьгами (настоящие бриллианты, куплены специально для торжественных мероприятий и творческих встреч), она задала чисто мужской вопрос: – Вы приехали по восемьдесят четвертой трассе? Тесс ответила утвердительно. Мисс Норвилл вытаращила глаза и облегченно вздохнула. – Хорошо, что добрались благополучно. Как по мне, хуже шоссе не сыщешь. Да еще такой крюк дали. Ну ничего, когда поедете обратно, подскажу короткую дорогу. Если верить Интернету, вы живете в Сток-Виллидж? Тесс кивнула, хотя ей было не по душе, что посторонний человек – пусть даже симпатичный библиотекарь – знает, где она отдыхает от трудов праведных. Впрочем, жаловаться бессмысленно: в век Интернета ты у всех на виду. – Сэкономите десять миль, – тем временем говорила мисс Норвилл, поднимаясь по ступеням библиотеки. – У вас есть навигатор? С ним гораздо проще, чем чертить схему на обороте конверта. Обожаю всякие гаджеты. Тесс, недавно установившая в машине навигатор (его звали Томтом, он работал от прикуривателя), согласилась, что срезать десять миль на обратном пути действительно неплохо. – Как ни крути, лучше ехать прямо, чем в обход. – Мисс Норвилл хлопнула Тесс по спине. – Верно я говорю? – Совершенно верно, – подтвердила Тесс, и ее судьба решилась. Она вообще любила срезать путь. 4 Такого рода книжные мероприятия обычно состоят из четырех действий, и творческая встреча в «Книгах и крафт-пакетах» не была исключением. Единственным отступлением от правил стало чрезвычайно лаконичное вступительное слово Рамоны Норвилл. Она решила не утомлять слушателей унылыми библиографическими сведениями, не сочла нужным рассказывать о детстве Тесс, проведенном на ферме в штате Небраска, и не потрудилась процитировать хвалебные отзывы критиков о книгах про вязальный кружок из Уиллоу-Гроув. (Оно и к лучшему: на них редко писали рецензии, а в тех немногих, что все же появлялись на свет, героинь Тесс обычно сравнивали с мисс Марпл, и не всегда в их пользу.) Мисс Норвилл сказала лишь, что книги безумно популярны (простительное преувеличение), а автор по доброте душевной согласилась пожертвовать своим драгоценным временем и посетить собрание клуба (хотя выступление за полторы тысячи долларов вряд ли можно назвать жертвой). Затем президент клуба удалилась с кафедры под бурные аплодисменты четырех сотен зрительниц, собравшихся в небольшом, но симпатичном зале библиотеки. Подавляющую часть аудитории составляли дамы из тех, что не появляются на людях без шляпки. Однако вступительное слово служило скорее антрактом. Первое действие началось в одиннадцать утра, в фойе: почетные гости, закусывая сыром, крекерами и запивая дрянным кофе (на вечерних мероприятиях, как правило, фигурируют пластиковые стаканчики с дрянным вином), удостоились личного знакомства с Тесс. Кое-кто попросил автограф, остальные ограничились совместными снимками, сделанными на телефон. У нее поинтересовались, откуда она берет идеи для книг, и вежливо похмыкали, услышав ответ. Человек шесть хотели знать, как найти хорошего агента, – судя по блеску в глазах, они заплатили дополнительные двадцать долларов исключительно за возможность задать этот вопрос. Рассылайте письма, куда только можно, ответила Тесс, пока самый жадный агент не согласится взглянуть на вашу писанину. Конечно, это не вся правда – когда дело касается литературных агентов, правды не существует, – но довольно близко к истине. Второе действие – собственно выступление – длилось сорок пять минут и состояло в основном из забавных историй (не слишком личных) и рассказа о том, как Тесс придумывает сюжеты для своих романов (от конца к началу). Очень важно почаще упоминать название новой книги: «Вязальный кружок из Уиллоу-Гроув занимается спелеологией» (пришлось объяснить, что такое спелеология, на случай, если кто не знает). Третье действие – вопросы читателей. Обычно спрашивают, откуда она берет идеи (шутливый бессодержательный ответ), имеются ли у персонажей реальные прототипы («мои тетушки») и как заставить агента прочесть рукопись. На сей раз у Тесс поинтересовались, где она купила резинку для волос (в интернет-магазине «Джей-Си-Пенни»; ответ неожиданно вызвал бурные аплодисменты). Последнее действие – автограф-сессия. Тесс добросовестно писала поздравления с именинами и юбилеями: «Моей преданной читательнице Джанет», «Ли, надеюсь, этим летом снова встретимся на озере Токсауэй» (немного странная просьба: в отличие от Ли, Тесс ни разу там не была). Когда все книги были подписаны, а последние поклонницы одарены совместными фотографиями, Рамона Норвилл пригласила Тесс в свой кабинет на чашку нормального кофе. Тесс нисколько не удивилась, когда мисс Норвилл заварила себе черный: хозяйка мероприятия вполне соответствовала образу любительницы крепкого кофе и наверняка по выходным разгуливала в ботинках фирмы «Доктор Мартенс». Удивление вызвала лишь висящая на стене фотография с автографом. Лицо на снимке показалось Тесс знакомым; через мгновение ей удалось извлечь имя из бездонных закромов памяти – главной сокровищницы любого писателя. – Ричард Уидмарк? Мисс Норвилл рассмеялась – удивленно и в то же время польщенно. – Мой любимый актер, в которого девчонкой я, честно говоря, была влюблена. Лет за десять до смерти Уидмарка мне удалось взять у него автограф. Он был уже очень старый, но подпись настоящая, не факсимиле. Кстати, это ваше. – На секунду Тесс подумала, что мисс Норвилл имеет в виду фото с автографом, но потом заметила в ее руках конверт с окошком, через которое виднелся вложенный чек. – Благодарю. – Не стоит благодарности. Каждый цент отработан с лихвой. Тесс не стала отнекиваться. – А теперь покажу, как срезать путь. Тесс с вниманием наклонилась вперед. В одной из книг про вязальный кружок Дорин Маркис сказала: Самое приятное в жизни – теплые круассаны и короткий путь домой. Тот случай, когда писатель вкладывает в уста персонажей свои личные убеждения. – Ваш навигатор с перекрестками справляется? – Да, Том очень умный. Мисс Норвилл улыбнулась. – Тогда отметьте перекресток сорок седьмого шоссе и Стэгг-роуд. По Стэгг-роуд в наше время почти никто не ездит – дорога живописная, но с тех пор, как открыли эту проклятую восемьдесят четвертую трассу, ее совсем забыли. Проедете по ней миль шестнадцать. Асфальт залатанный, но вполне сносный – по крайней мере, в прошлый раз я проехала нормально, а это было весной, когда появляются все выбоины. Могу утверждать уверенно. Как только окажетесь на сорок седьмом шоссе, – продолжала Рамона, – увидите указатель на восемьдесят четвертое, но вам останется проехать по нему всего двенадцать миль, в том-то и прелесть. Сэкономите кучу времени и нервов. – Сколько прелестей сразу, – отозвалась Тесс, и обе рассмеялись, как женщины, хорошо понимающие друг друга. Со стены им улыбался Ричард Уидмарк. До заброшенного магазина с качающейся вывеской оставалось еще полтора часа – девяносто минут, змеей свернувшихся в тугой клубок. Впереди поджидала дренажная труба. 5 Навигатор у Тесс был не простой: она не поскупилась на индивидуальную настройку. Ей вообще нравились такие игрушки. После того как она ввела в программу перекресток (Рамона Норвилл с неподдельным интересом наблюдала за процессом), гаджет немного подумал и произнес: «Тесс, я строю маршрут». – Вот это да! – воскликнула Рамона и рассмеялась, как обычно смеются над каким-нибудь безобидным чудачеством. Тесс улыбнулась, хотя и подумала, что программировать навигатор, чтобы он называл тебя по имени, – не большее чудачество, чем вешать на стену фотографию давно умершего актера. – Еще раз спасибо, Рамона. Мероприятие прошло на высшем уровне. – Стараемся. Вам, наверное, уже пора. Благодарю за участие. – Да, пора, – согласилась Тесс. – И – не за что, я получила настоящее удовольствие. – Она не лукавила; ей действительно нравились такие творческие встречи. Да и пенсионному фонду не помешает неожиданное пополнение. – Счастливого пути, – сказала мисс Норвилл. Тесс в ответ подняла большой палец. Стоило ей тронуться, как навигатор подал голос: «Привет, Тесс. Похоже, мы собираемся в путешествие». – Так и есть. Денек, по-моему, подходящий, как считаешь? В отличие от компьютеров из фантастических фильмов, Тому не хватало словарного запаса, чтобы поддержать разговор, хотя Тесс изо всех сил старалась ему помочь. На карте высветились зеленые стрелки и названия улиц. «Через четыреста ярдов поверните направо, потом налево», – сообщил Том, подгружая информацию из неведомого высокотехнологичного металлического шара, парящего где-то в небесах. Тесс довольно быстро выехала на окраину Чикопи, но Том безмолвно провел ее мимо поворота на восемьдесят четвертую трассу. За окном раскинулась сельская местность, полыхающая всеми красками осени. Октябрьский воздух был подернут дымкой и наполнен ароматом зардевшихся листьев. Тесс уже начала думать, что навигатор ошибся, но тут Том произнес: – Через одну милю поворот направо. Действительно, вскоре появился зеленый указатель «Стэгг-роуд», настолько изрешеченный дробью, что надпись едва читалась. Разумеется, Том в подсказках не нуждался; как говорят социологи (прежде чем Тесс открыла в себе талант писателя и принялась сочинять романы о старушках-сыщицах, она изучала социологию), на других не ориентировался. Проедете по ней миль шестнадцать, кажется, так говорила Рамона. Тесс одолела всего двенадцать. Дорога повернула, слева показалось обветшавшее здание (на выцветшей вывеске заброшенной бензоколонки виднелось еле различимое название: «ЭССО»). На проезжей части валялись обломки деревяшек с торчащими ржавыми гвоздями – Тесс их заметила, но, увы, слишком поздно. Машина подскочила на выбоине – скорее всего, именно из-за нее эти штуки вывалились из кузова какого-нибудь деревенщины. Тесс попыталась объехать препятствие, уже понимая, что ничего у нее не выйдет (иначе зачем бормотать себе под нос: О нет!). Из-под машины послышалось бум-бах-тарарах – деревяшки ударились о днище. «Форд-экспедишн» подпрыгнул и стал забирать влево, словно охромевшая лошадь. Тесс кое-как отбуксовала его на заросшую сорняками площадку перед заброшенным магазином, стремясь поскорее убраться с дороги, чтобы водитель, выезжающий из-за поворота, не врезался в ее машину сзади. Движение на Стэгг-роуд нельзя было назвать оживленным, хотя несколько автомобилей, в том числе пара больших грузовиков, все-таки повстречались. – Чтоб тебя, Рамона, – вырвалось у Тесс. Разумеется, библиотекарь тут ни при чем; председатель (а вероятнее всего, и единственный член) фан-клуба Ричарда Уидмарка в Чикопи просто хотела помочь, но Тесс не знала имени придурка, оставившего свое утыканное гвоздями дерьмо на дороге, поэтому Рамона попала под горячую руку. «Мне перестроить маршрут?» – внезапно спросил Том. Тесс вздрогнула от неожиданности. Она выключила навигатор, заглушила мотор и некоторое время сидела в машине. Было тихо. Слышался лишь птичий щебет да металлическое тиканье, напоминающее звук старых механических часов. Хорошая новость – «форд» осел вперед и влево, а не на все четыре колеса. Вероятно, проколота всего одна шина. Значит, можно не вызывать эвакуатор.