– А зачем мне это делать? С моей стороны это будет чистым безумием. Если вы тот, кто… – Ты знаешь, кто я! – В его голосе послышалось раздражение. – И я знаю, что если ты пойдешь в полицию, они выяснят, что я поступил на работу в «Страну радости» примерно через месяц после убийства Линды Грей. Потом меня свяжут с шоу Уэлмана и «Южной звездой», и игра закончится. – Тогда почему бы мне не позвонить им прямо сейчас? – Ты знаешь, где я? – В его голос закралась злость. Нет – ненависть. – Ты знаешь, где я нахожусь прямо сейчас, маленький любопытный сукин сын? – В «Стране радости», вероятно. В администрации. – Отнюдь. Я в торговом центре на Бич-роу. В том самом, куда богатые сучки ходят за вегетарианскими продуктами. Богатые сучки вроде твоей подружки. По моему позвоночнику, от загривка к копчику – очень медленно – заскользил холодок. Я промолчал. – Около аптеки есть телефон-автомат. Даже не будка, но это не важно, потому что дождь еще не начался. Только ветер. Вот где я. И с того места, где я стою, виден дом твоей подружки. На кухне горит свет… вероятно, она оставляет его на ночь, но остальные окна темны. Я могу повесить трубку и добраться туда за шестьдесят секунд. – Там есть охранная сигнализация! – Я не знал, правда ли это. Он рассмеялся: – Неужели ты не понимаешь, что мне насрать? Меня это не остановит, и я перережу ей горло. Но сначала заставлю посмотреть, как проделываю то же самое с маленьким калекой. Но ты ее не изнасилуешь, подумал я. Не изнасилуешь, даже если у тебя будет время. Потому что тебе нечем. Слова уже вертелись на языке, но я сдержался. Даже перепуганный, я понимал, что злить его еще больше – очень плохая идея. – Вы так хорошо сегодня их принимали, – пробормотал я. – Цветы… призы… аттракционы. – Да, все ради лохов. Расскажи мне о вагончике, который сам по себе выехал из «Дома ужасов». Что это значило? – Я не знаю. – А я думаю, знаешь. Может, мы это обсудим. В «Стране радости». Я знаю твой «форд», Джонси. У него мигает левая фара, и такая изящная вертушка на антенне. Если не хочешь, чтобы я начал резать глотки в том доме, прямо сейчас садись в автомобиль и поезжай в «Страну радости» по Бич-роу. – Я… – Молчи, когда я с тобой говорю. Проехав торговый центр, увидишь меня рядом с парковым грузовиком. Я даю тебе четыре минуты, чтобы добраться сюда. С того момента, как положу трубку. Если не увижу тебя, убью женщину и мальчишку. Понял? – Я… – Ты понял? – Да! – Я поеду за тобой к парку. О воротах не беспокойся. Они уже открыты. – Значит, вы убьете меня или их? Выбор за мной, так? – Убью тебя? – В его голосе звучало искреннее изумление. – Я не собираюсь убивать тебя, Девин. Зачем мне усугублять и без того неприятное положение? Нет, я собираюсь просто исчезнуть. Не в первый раз и скорее всего не в последний. Я хочу поговорить. Хочу узнать, как ты на меня вышел. – Я могу рассказать по телефону. Он рассмеялся. – И упустить шанс сокрушить меня и вновь стать Хоуи-героем? Сначала маленькая девочка, потом Эдди Паркс и, наконец, мамаша-красотка с сыном-калекой на закуску. Разве ты сможешь пройти мимо? – Он перестал смеяться. – Четыре минуты. – Я… Он повесил трубку. Я посмотрел на фотографии. Открыл ящик стола, достал один из блокнотов, разыскал механический карандаш, которым Тина Экерли всегда вела счет. Написал: Миссис Ш., если Вы читаете эту записку, значит, со мной что-то случилось. Я знаю, кто убил Линду Грей. И других. Ниже я вывел его имя заглавными буквами. И побежал к двери. * * * Двигатель моего «форда» чихал и плевался, но не заводился. Затем начал садиться аккумулятор. Все лето я говорил себе, что нужно купить новый, и постоянно тратил деньги на что-то другое. Голос отца: «Ты заливаешь карбюратор, Девин». Я убрал ногу с педали газа, посидел в темноте. Казалось, время летит, несется вскачь. Какая-то часть меня хотела вернуться в дом и позвонить в полицию. Энни я позвонить не мог, потому что не знал ее гребаного телефонного номера. А учитывая известность Бадди Росса, не приходилось сомневаться, что в справочнике его нет. Знал ли об этом он? Вероятно, нет, но ему чертовски везло. Его, такого наглого и самоуверенного, должны были поймать давным-давно, но ведь не поймали. Потому что ему чертовски везло. Она услышит, как он вламывается в дом, и застрелит его. Только винтовки, по ее словам, хранились в сейфе. И даже если бы она успела вытащить одну, ублюдок уже приставил бы бритву к горлу Майка. Я вновь повернул ключ зажигания, не ставя ногу на педаль газа. В карбюраторе было полно бензина, и двигатель завелся сразу. Я выехал задним ходом с подъездной дорожки и повернул к «Стране радости». Красный неоновый круг «Колеса» и синие неоновые петли «Шаровой молнии» сияли на фоне низких, быстро бегущих облаков. Эти два аттракциона всегда освещались штормовыми ночами, чтобы служить маяком для кораблей и «отгонять» легкомоторные самолеты, которые заходили на посадку в окружной аэропорт Пэриша. Бич-роу обезлюдела. Каждый порыв ветра швырял на дорогу песок, а некоторые сотрясали мой автомобиль. На твердом покрытии уже начали формироваться дюны. В свете фар они напоминали пальцы скелета. Поравнявшись с торговым центром, я увидел одинокую фигуру в середине автомобильной стоянки, рядом с одним из грузовиков технической службы парка. Когда я проезжал мимо, мужчина поднял руку и махнул. Потом я миновал большой викторианский особняк, высившийся со стороны океана. На кухне горел свет. Я подумал, что это флуоресцентная лампа над раковиной. Вспомнил, как Энни вошла на кухню со свитером в руке. Ее загорелый живот. Бюстгальтер почти того же цвета, что и джинсы. «Хочешь подняться со мной наверх, Девин?» Огни вспыхнули в зеркале заднего вида и начали приближаться. Он включил дальний свет, и я не мог разглядеть, на чем он едет, но этого и не требовалось. Я знал, что это грузовик технической службы, и знал, что он солгал, сказав, что не собирается меня убивать. Записка, которую я оставил миссис Шоплоу, утром будет лежать на прежнем месте. Она прочтет ее вместе с именем. Вопрос заключался в другом: сколько времени ей потребуется, чтобы поверить мне? Он же такой обаятельный балагур, улыбчивый, в котелке набекрень. Конечно, все женщины любили Лейна Харди. * * * Как он и обещал, ворота были открыты. Я въехал в парк и собрался припарковаться у запертого тира. Он коротко просигналил и мигнул фарами: мол, поезжай дальше. Когда я добрался до колеса, мигнул вновь. Я заглушил двигатель «форда», отдавая себе отчет, что, возможно, никогда больше его не заведу. Красный неон подъемки окрашивал кровью приборный щиток, сиденья, мою кожу. Фары грузовика погасли. Я услышал, как открылась и захлопнулась дверца. И слышал ветер, завывавший в фермах «Колеса», словно разъяренные гарпии. А еще слышал ритмичное, почти синкопированное постукивание. Колесо дрожало на своей толстенной оси. Убийца Линды Грей – и Ди-Ди Маубрей, и Клодин Шарп, и Дарлин Стамнагер – подошел к моему автомобилю и постучал по стеклу стволом пистолета. Махнул рукой, приглашая на выход. Я открыл дверцу и вышел. – Вы сказали, что не собираетесь меня убивать. – Мой голос звучал жалко, да и ноги у меня подкашивались. Лейн ослепительно улыбнулся: – Что ж… посмотрим, как карта ляжет. Да? Этой ночью он наклонил котелок влево и натянул его потуже, чтобы не сдуло. Волосы, обычно стянутые в конский хвост, рассыпались по плечам, и их трепал ветер, продолжавший завывать в фермах колеса и трясти его. Отблески красного неона подрагивали на лице Лейна. – Не тревожься о подъемке. – Он взглянул на колесо. – Будь оно цельным, его бы завалило, а так ветер проскакивает между фермами. У тебя есть другие поводы для беспокойства. Расскажи мне о вагончике, который выехал из «Дома ужасов». Мне действительно хочется знать. Как ты это сделал? Использовал какой-то хитрый пульт дистанционного управления? Меня такие штучки очень интересуют. За ними будущее, вот что я думаю. – Не было никакого пульта. Он словно и не услышал. – И в чем смысл? Припугнуть меня? Если так, напрасный труд. Меня этим не проймешь. – Это сделала она. – Я не знал, правда ли это, но не имел ни малейшего желания упоминать Майка. – Линда Грей. Вы ее не видели? Его улыбка увяла. – Это все, на что ты способен? Давняя история о призраке в «Доме ужасов». Тебе придется придумать что-нибудь получше. Значит, он тоже ее не видел. Но, думаю, знал: там что-то есть. Не могу сказать наверняка, но скорее всего именно поэтому он и предложил сходить за Майло. Не хотел, чтобы мы приближались к «Дому ужасов». – Она там точно была. Я видел ее ободок. Помните, я заглядывал в вагончик? Он лежал под сиденьем. Он ударил так внезапно, что у меня не было шанса увернуться. Ствол пистолета разорвал кожу на лбу. Перед глазами вспыхнули звезды. Кровь залила лицо, и я ослеп. Отшатнулся, привалился к перилам ведущего к «Колесу» пандуса, схватился за них, чтобы не упасть. Вытер лицо рукавом дождевика. – Я не знаю, зачем тебе пытаться напугать меня байкой про привидения, когда все так далеко зашло, и мне это не нравится. Ты знаешь про ободок благодаря фотографии из папки, которую привезла тебе твоя пронырливая подруга-сучка. – Он улыбнулся зубастой, лишенной всякого обаяния улыбкой. – С вруном вранье не катит. – Но… вы же не видели папку. – Впрочем, даже с гудящей головой я без труда догадался, в чем дело. – Ее видел Фред. И сказал вам. Да? – Да. В понедельник. За ленчем в его кабинете. Он сказал, что ты и твоя сучка-студентка играете в братьев Харди[31]. Только другими словами. Он думал, это очень мило. В отличие от меня, потому что я видел, как ты сдернул перчатки с рук Эдди Паркса. Именно тогда я понял, чем вы занимаетесь. Эта папка… Фред сказал, что сучка исписала не одну страницу. И я понял, что рано или поздно она свяжет меня с Уэлманом и «Южной звездой». Перед моим мысленным взором возникла тревожная картина: Лейн Харди едет на поезде в Аннандейл с опасной бритвой в кармане. – Эрин ничего не знает. – Ой, расслабься. Думаешь, я попытаюсь с ней разделаться? Включи мозги. А пока будешь этим заниматься, пошевели ногами. Марш на трон, чемпион. Мы вдвоем далеко пойдем. Поднимемся ввысь, где вид зашибись. Я уже открыл рот, чтобы спросить, не рехнулся ли он, но вопрос прозвучал бы глупо, с учетом того, как далеко все зашло. – Чего лыбишься, Джонси? – Ничего. Вы же не хотите и впрямь подняться наверх при таком ветре, а? – Но двигатель колеса работал. Поначалу я не замечал этого за шумом ветра, прибоя, скрипом громадного сооружения, а теперь вот услышал мерное гудение. Даже урчание. И тут до меня дошел вполне очевидный вариант развязки: он, вероятно, намеревался покончить со мной и застрелиться. Возможно, вы думаете, что такая мысль могла бы прийти ко мне и раньше, потому что для безумцев это обычное дело: газеты пестрят подобными историями. Наверное, вы правы. Но я был в шоке.