— А я говорю про коврик под ногами водителя. Там мы это все и обнаружили, — Биби потер ладони. — Отпечатки пальцев? — спросил Тони. — Трех человек. Я бы хотел получить отпечатки пальцев твоих патрульных и этого заправщика. Отпечатки пальцев, которые мы нашли на лючке над горловиной бака, наверняка принадлежат этому парню с заправочной станции. Ты согласен? — Скорее всего, — кивнул Тони. — Сравнить отпечатки пальцев ты сможешь? — Конечно. И проверю образцы материалов. Только не проси меня посылать что-нибудь для анализа на газовый хроматограф в Питтсбург, будь хорошим мальчиком. Все оборудование, которое стоит в моей лаборатории, я использую. А это немало. — Ты славный человек, Биби. — Да, но даже самый лучший принимает приглашение на обед, если оно исходит от друга. — Ты его уже получил. А пока, что еще интересного? — Стекло — это стекло. Дерево — дерево… но деревянного приборного щитка в этой модели… в модели, о которой мы говорим, нет. У моего старшего брата был «бьюик» конца пятидесятых. «Лимитед». Я учился на нем ездить, так что помню достаточно хорошо. Со страхом и любовью. Приборный щиток был из винила. Я бы сказал, что чехлы на сидениях этого автомобиля — тоже винил, что в принципе соответствует модели. Но проверю в «Дженерал моторс». Одометр… очень любопытный. Вы обратили внимание на одометр? Эннис покачал головой. Его словно загипнотизировали. — Сплошные нули. Что соответствует действительности. Этот автомобиль, этот вроде бы автомобиль, не проехал и одного фута, — он перевел взгляд на Тони, вновь посмотрел на Энниса. — Скажите мне, что вы не видели, как он ехал. Что не видели, как он сам по себе сдвигался с места. — Я не видел, — ответил Эннис. Не кривя душой. Но не стал добавлять, что Брэдли Роуч заявил, что видел, как «бьюик» сам подкатил к бензоколонкам, а Эннис, который провел множество допросов, ему поверил. — Хорошо, — на лице Биби отразилось облегчение. Он вновь хлопнул в ладоши, как миссис Френсис. — Пора ехать, дети! Поблагодарите нашего хозяина за радушный прием! — Спасибо, сержант, — хором отозвались помощники Биби. Молодая женщина удивительной красоты допила чай, рыгнула и вслед за своими коллегами в белых халатах направилась к автомобилю, на котором они все приехали. Тони не без удивления отметил, что не один из них не удостоил «бьюик» и взгляда. Для них это дело закрылось, а впереди ждали много новых. Для них «бьюик» представлял собой старый автомобиль, который становился еще старее с каждой минутой, проведенной под летним солнцем. Даже если камешки выпадали из протектора в верхней части колеса, где их должна была удерживать сила тяжести. Даже если по одному борту было три воздухозаборника вместо четырех. "Они видят и не видят одновременно , — сказал Биби. — Молодежь — такие милые идиоты ". Биби, убедившись, что его милые идиоты уже готовы к отъезду, двинулся к собственному автомобилю (Биби любил, если имелась такая возможность, приезжать на место преступления в гордом одиночестве), остановился. — Я сказал, что дерево — это дерево, пластмасса — пластмасса, стекло — стекло. Вы меня слышали? Тони и Эннис кивнули. — Мне кажется, что выхлопная система этого вроде бы автомобиля также изготовлена из стекла. Разумеется, под днище я не забирался, только заглянул со стороны. Но у меня был фонарик. И очень мощный, — он несколько минут постоял, глядя на «бьюик», застывший перед гаражом Б, засунув руки в карманы, перекатываясь с мысков на пятки и обратно. — Никогда не слышал об автомобиле со стеклянной выхлопной системой, — изрек он и зашагал к своей машине. Минутой позже он и его «дети» отбыли. Тони не нравилось, что автомобиль стоит на автостоянке. Тревожили его не превратности погоды, а люди, которые могли зайти в расположение взвода и увидеть «бьюик». Думал он, естественно, о мистере и миссис Джон Кью. Паблик. Другими словами, о налогоплательщиках. Полиция штата служила семье Джона Кью, как могла, в некоторых случаях не щадила жизни собственных сотрудников. Но при этом полного доверия не испытывала. Семья Джона Кью не была семьей взвода Д. И сержанту Скундисту не хотелось даже думать о том, что будет, если пойдут разговоры о «бьюике», даже если поползут слухи. В тот же день, где-то без четверти три, он прогулялся в маленький кабинетик Джонни Паркера (в те дни дорожная служба располагалась рядом, и уговорил Джонни убрать одну из снегоуборочных машин из гаража Б и поставить туда «бьюик». Пинта виски поспособствовала принятию решения, и "бьюик» завезли в пропахшую маслом темноту, которая и стала его домом. В гараже Б ворота были на каждом торце. Джонни завез автомобиль через задние ворота, в результате «бьюик» встал на многолетнюю стоянку, нацелившись зубастой радиаторной решеткой на автостоянку и расположенное за ним здание, в котором базировался взвод Д. И патрульные никогда не забывали об этом, не обсуждали, но помнили, что хромированная улыбка направлена на них. В 1979 году во взводе Д служили восемнадцать патрульных, которые, как и везде, работали в три смены: с семи до трех, с трех до одиннадцати, и в ночь, эта смена называлась замогильной, когда в каждом автомобиле сидели двое патрульных. По пятницам и субботам к замогильной смене больше подходило другое название: блевотная. В день прибытия «бьюика», к четырем пополудни, большинство патрульных узнали про это неординарное событие и заглянули в расположение взвода. Сэнди Диаборн, вернувшийся с места столкновения двух автомобилей на автостраде 6 и печатавший рапорт, видел, как они собирались по трое и четверо и шли к «бьюику», словно туристы, осматривающие местную достопримечательность. Керт Уилкокс уже закончил смену и водил многих, как профессиональный гид, указывая на несоответствие числа воздухозаборников и слишком уж большое рулевое колесо, поднимая капот, чтобы они могли полюбоваться неработающим блоком цилиндров с закольцованными проводами и надписью «БЬЮИК 8» с обеих боков. Другие экскурсии проводил Орв Гарретт, вновь и вновь рассказывая о странном поведении Мистера Д. Сержант Скундист, уже зачарованный этим вроде бы автомобилем (он оставался под влиянием этих чар, пока болезнь Альцгеймера не лишила его памяти), то и дело подходил к «бьюику». Сэнди помнил, как в какой-то момент он встал у открытых ворот гаража Б, сложив руки на груди, и смотрел на «бьюик». Компанию ему составлял Эннис, курил маленькую сигару «Типарильо», которые ему так нравились, и что-то говорил. Тони кивал. Шел четвертый час, Тони, как и Кертис, закончил смену и уже успел переодеться в джинсы и белую рубашку. После трех, точнее Сэнди установить время не мог. Хотел бы, но увы. Потом Тони и Эннис вошли в гараж, посмотрели на двигатель, капот как подняли, так и не опускали, присели на корточки, чтобы взглянуть на экзотическую стеклянную выхлопную систему. Только смотрели, ни к чему не прикасались. Джон Кью и его семейство не удержались бы от того, чтобы все полапать, но эти двое служили в полиции. Они понимали: пусть сейчас «бьюик» и не является вещественной уликой, в будущем ситуация может измениться. Особенно, если мужчину, который так внезапно исчез с заправочной станции «Дженни», вдруг найдут мертвым. — Если этого не произойдет и не случится чего-то еще, я намерен держать автомобиль здесь, — сказал Тони Мэтту Бабицки и Филу Кандлетону. Где-то в пять часов дня, через два часа после окончания смены у всех троих, когда решил, что пора домой. Сэнди уехал чуть позже четырех, хотел перед обедом покосить лужайку. — Почему здесь? — спросил Мэтт. — В чем смысл? Тони спросил Мэтта и Фила, знают ли они что-нибудь о Кардиффском гиганте. Получив отрицательный ответ, рассказал эту историю. Гиганта нашли в расположенной в штате Нью-Йорк Онандага-Вэлью. Предполагалось, что это окаменевший труп гигантского гуманоида, то ли пришельца из другого мира, то ли недостающее связующее звено между человеком и обезьяной. И лишь потом выяснилось, что это подделка, сработанная неким Джорджем Халлом, который изготавливал сигары в Бингхэмптоне. — Но до того, как Халл сознался, — продолжил Тони, весь мир, включая П.Т.Барнума[16], сбежался, чтобы взглянуть на находку. Поля соседних фермеров вытоптали. В дома вламывались. Какие-то идиоты, заночевавшие в лесу, устроили пожар. Даже после того, как Халл во всем сознался и рассказал, как «окаменелого человека» вытесали в Чикаго и на поезде привезли в штат Нью-Йорк, люди продолжали приезжать. Они отказывались верить, что это подделка. Вы же знаете поговорку: «На наш век простаков хватит». Она появилась в 1869 году и относилась к тем, кто уверовал в подлинность Кардиффского гиганта. — И что ты хочешь этим сказать? — спросил Фил. Тони коротко глянул на него. — Что я хочу этим сказать? Все просто, новый Кардиффский гигант на вверенной мне территории не появится. Я приложу к этому все силы. Или, если уж говорить о наших делах, Туринский «бьюик». Когда они пересекли автостоянку, к ним присоединился Хадди Ройер (Мистер Диллон трусил рядом) Хадди услышал последнюю фразу про Туринский «бьюик» и загоготал. Тони одарил его мрачным взглядом. — Никаких Кардиффских гигантов в западной Пенсильвании. Зарубите это себе на носу, парни, и передайте другим. Потому что это устный приказ. Никаких бумаг на доске объявлений я вывешивать не буду. Я понимаю, какие-то разговоры пойдут, но они быстро улягутся. Я не допущу, чтобы поля дюжины ферм амишей затоптали зеваки, особенно в период созревания урожая, это понятно? Его поняли. К семи вечера жизнь вернулась в привычное русло. Сэнди Диаборн убедился в этом сам, когда вернулся после обеда, чтобы еще раз взглянуть на «бьюик». Около него отирались лишь трое патрульных, двое в штатском, один в форме. Бак Фландерс, один из патрульных, у кого смена закончилась, щелкал «кодаком». Сэнди обеспокоился, но потом подумал: а что, собственно, будет на фотографиях? «Бьюик», ничего больше, модель, которая давно уже стала раритетом». Сэнди опустился на четвереньки, заглянул под днище, воспользовавшись ручным фонариком, который, должно быть, оставили рядом с автомобилем аккурат для любопытствующих. Внимательно осмотрел выхлопную систему. Решил, что изготовили ее из «пайрекса». Какое-то время постоял, всунувшись в окно водителя. Гудения не услышал, холода не почувствовал, потом прошел в здание, чтобы перекинуться парой слов с Брайаном Коулом, выполнявшим обязанности сержанта в этой смене. Разговор начался с «бьюика», переместился на семьи, и они уже добрались до бейсбола, когда в кабинет заглянул Орвиль Гарретт. — Кто-нибудь видел Энниса? Драконша на телефоне, и она недовольна. Драконшей прозвали Эдит Хаймс, сестру Энниса. На восемь или девять лет старше брата, она давно уже овдовела. Многие во взводе Д нисколько не сомневались, что она убила своего мужа, просто свела в могилу. «У нее во рту не язык, а обоюдоострый нож», — как-то заметил Дикки-Дак Элиот. Керт, который виделся с дамой чаще других патрульных (обычно его напарником был Эннис, и они прекрасно ладили, несмотря на разницу в возрасте), пришел к выводу, что патрульный Рафферти так и не женился исключительно благодаря своей сестричке. «Я думаю, в душе он боялся, что они все ничем от нее не отличаются», — как-то поделился он своими мыслями с Сэнди. Возвращаться на работу после смены — идея не из лучших, подумал Сэнди, проговорив с Драконшей долгих десять минут. «Где он, он обещал вернуться домой не позже половины седьмого, я приготовила мясо, как он хотел, покупала его по восемьдесят девять центов за фут, а теперь оно пережарилось, превратилось в подошву, стало серым, как грязная вода в посудомоечной машине. Если он завернул в «Кантри уэй» или «Тэп», вы лучше сразу скажите мне, чтобы я могла ему позвонить и объяснить, что к чему». Она также сказала Сэнди, что у нее закончились таблетки для очистки воды и Эннис обещал привести упаковку. Так где же он, черт побери? Остался на вторую смену? Она бы не возражала, видит Бог, лишним деньгам применение найдется, только он мог бы и позвонить. Или он где-нибудь пьет? И хотя Драконша прямо так не сказала, по интонациям Сэнди понял, что она ставит на второй вариант. Сэнди сидел за диспетчерским пультом, одной рукой прикрыв глаза, пытаясь вставить в монолог Драконши хоть слово, когда появился Кертис Уилкокс, в штатском, юный и веселый. Как и Сэнди, он приехал из дома, чтобы еще раз взглянуть на «роудмастера». — Подождите, Эдит, одну секунду, — Сэнди закрыл микрофон рукой. — Помоги мне, новобранец. Ты знаешь, куда поехал Эннис? — Уехал? — Да, причем не домой, — свободной рукой Сэнди указал на телефонную трубку. — Звонит его сестра. — Если он уехал, почему его машина до сих пор здесь? — спросил Керт. Сэнди вскинул глаза на Кертиса. Их взгляды встретились. Они не произнесли ни слова, но в голове каждого сверкнула одна и та же мысль. Сэнди быстренько избавился от Эдит: обещал перезвонить ей или найти Энниса, чтобы тот позвонил ей сам, если он еще на территории базы. Потом вышел из здания вместе с Кертисом. Насчет автомобиля Кертис не ошибся, не мог ошибиться, потому что над «гремлином» Энниса, производства «Американ моторс»[17], потешались, кто только мог. Он стоял не так уж далеко от снегоуборочной машины, которую Джонни Паркер выкатил из гаража Б, чтобы освободить место для «бьюика». Солнце клонилось к горизонту, так что оба автомобиля отбрасывали длинные тени. Сэнди и Керт заглянули в кабину «гремлина», но увидели лишь обычный хам: обертки от гамбургеров, банки из-под газировки, коробочки «Типарильо», пара карт, запасная форменная рубашка, висевшая на плечиках у заднего сидения, рыболовные снасти. Эта кабина просто радовала глаз в сравнении со стерильно чистой пустотой кабины «бьюика». И уж совсем они растаяли бы, если б увидели Энниса, похрапывающего за рулем в надвинутой на глаза бейсболке. Но вот Энниса-то в кабине и не было. Керт повернулся, зашагал обратно. Сэнди бросился следом, схватил за руку. — Куда ты идешь? — Надо позвонить Тони. — Вот это ни к чему, — возразил Сэнди. — Пусть пообедает. Позвоним позже, если придется. Но я очень надеюсь, что мы сможем без этого обойтись. Прежде чем проверять что-то еще, даже комнату отдыха наверху, Керт и Сэнди завернули в гараж Б. Обошли автомобиль, сунулись в кабину, под днище. Никаких следов Энниса Рафферти не нашли. В непосредственной близости от «бьюика» в этот момент вообще никого не было. — Здесь холодно, или мне кажется? — спросил Кертис, когда они уже собрались вернуться в здание. Опустился на колени, еще раз заглянул под днище. Поднялся, отряхнул брюки. — Я понимаю, здесь не холодильник, но вроде бы куда как прохладнее, чем должно быть, не так ли? Сэнди наоборот изнывал от жары, пот так и струился по лицу, но, возможно, причину следовало искать в нервах, а не в температуре в гараже. Он подумал, что холод, о котором говорит Керт — отголосок того, что он чувствовал, или думал, что чувствует, на автозаправочной станции «Дженни». Керт без труда прочитал его мысли. — Может, и так. Может, мне это только кажется. Черт, не знаю. Давай проверим всю базу. Может он внизу, в каптерке, решил поспать. Не впервой. Мужчины вошли в гараж Б не через большие сдвигаемые ворота, а через обычную дверь, открываемую поворотом ручки, в правой стене. Керт остановился на пороге и, вместо того, чтобы выйти из гаража, обернулся, еще раз посмотрел на «бьюик». Стоял у стены, на которой висели молотки, ножницы для резки металла, грабли, лопаты и даже один ручной бур (красные буквы «АА» на рукоятке расшифровывались не как «Анонимные алкоголики», но как Арки Арканян) и зло смотрел на вроде бы автомобиль. Почти с ненавистью. — Это не мое подсознание, — говорил он скорее себе, чем Сэнди. — Я действительно почувствовал холод. Если не сейчас, то тогда. Сэнди промолчал. — И вот что я тебе скажу, — продолжал Керт. — Если этот чертов автомобиль останется здесь надолго, я повешу в гараже термометр. Заплачу за него из собственного кармана, если придется. И посмотри! Кто-то оставил открытым чертов багажник. Интересно, кто… Он замолчал. Их взгляды встретились, в головах мелькнула одна и та же мысль: «Хорошие же мы копы». Они заглянули в кабину «бьюика», под днище, но проигнорировали место, которое, по крайней мере, в фильмах, убийцы, как профессионалы, так и любители, использовали для временного хранения трупа. Вновь подошли к «бьюику», постояли у заднего бампера, вглядываясь в черную щель под приподнятой крышкой багажника. — Подними крышку, Сэнди, — прошептал Керт. Сэнди не хотелось, но он понимал, что другого не остается: Керт, в конце концов, новобранец. Глубоко вдохнул и поднял крышку. Она просто взлетела. Когда достигла верхней точки, раздался громкий стук, от которого мужчины подпрыгнули. Керт схватил Сэнди за руку. Такими холодными пальцами, что Сэнди чуть не вскрикнул. Мозг — мощная, но зачастую ненадежная машина. Сэнди настолько уверовал в то, что они найдут Рафферти в багажнике, что на мгновение даже увидел его тело: в позе зародыша, в джинсах и белой рубашке, покойник, каких оставляют киллеры мафии в багажнике украденного «линкольна». Но на самом деле патрульные увидели лишь перекрещивающиеся тени. Багажник «бьюика» пустовал. И на коричневой обшивке не было ни единого инструмента или масляного пятна. Какое-то время они постояли, наконец, Керт то ли хмыкнул, то ли нервно хохотнул.