— Не знаю, — ответил Клай, — но думаю, тебе следовало спросить, сколько выстрелов в секунду. — Правда? — У Алисы округлились глаза. — А ты сможешь разобраться, как из него стрелять? — Алиса… Алиса, я уверен, из таких автоматов учат стрелять шестнадцатилетних деревенских пареньков. Да, разобраться я смогу. На это, возможно, уйдет коробка патронов, но я разберусь. Пожалуйста, Господи, не дай ему взорваться у меня в руках, подумал он. — А в Массачусетсе разрешено такое оружие? — спросила она. — Теперь да, Алиса, — ответил Том. — Пора идти? — Да, — кивнула она, а потом, возможно, стесняясь, что решения приходится принимать ей, посмотрела на Клая. — Да, — подтвердил он. — На север[71]. — Меня это устраивает, — сказала Алиса. — Меня тоже, — присоединился к ней Том. — На север. В путь. Академия Гейтена 1 Когда занялась дождливая заря следующего дня, Клай, Алиса и Том стали лагерем в амбаре, примыкающем к брошенной ферме, где разводили лошадей, в Норт-Ридинге. Из двери они наблюдали, как начали появляться первые группы безумцев, которые брели на юго-запад по шоссе 62, в направлении Уилмингтона. В мокрой и грязной одежде. Некоторые босиком. К полудню они исчезли из виду. К четырем часам, когда солнце длинными косыми лучами прорвалось сквозь облака, они появились вновь, теперь также группами, двигаясь в противоположном направлении. Многие на ходу что-то жевали. Некоторые помогали тем, кто сам шел с трудом. Если в этот день кого-то и убивали, то Клай, Том и Алиса этого не видели. Где-то с полдюжины безумцев тащили большие предметы, которые показались Клаю знакомыми: Алиса достала такой же из стенного шкафа спальни для гостей в доме Тома. Они втроем еще стояли вокруг него, не решаясь включить. — Клай? — спросила Алиса. — Почему некоторые из них несут бумбоксы? — Не знаю, — ответил он. — Мне это не нравится, — сказал Том. — Не нравится их стадное поведение, не нравится, что они помогают друг другу, а больше всего не нравится то, что они тащат с собой портативные стереопроигрыватели. — Тащат-то лишь некоторые, — начал Клай. — А ты вот посмотри на нее, — перебил его Том, указывая на женщину средних лет, которая тащила радио/си-ди-плеер размером с диванную подушку. Прижимала к груди, словно спящего ребенка. Провод выпал из предназначенной для его хранения ниши в корпусе и тащился по асфальту. — Ты же не видишь, чтобы они несли настольные лампы или тостеры, так? А если они запрограммированы на то, чтобы брать радиоприемники на батарейках, включать их, а потом транслировать ту мелодию, Импульс, подсознательное послание, как ни назови? Что, если они хотят добраться до тех, кого упустили в первый раз? Они. Вечно популярное паранойяльное «они». Алиса откуда-то выудила маленькую кроссовку и уже сжимала в руке, но, когда заговорила, голос звучал спокойно: — Я не думаю, что такое возможно. — Почему нет? — спросил Том. Она покачала головой. — Сказать не могу. Просто чувствую, что-то не так. — Женская интуиция. — Он улыбался, но насмешки в голосе не чувствовалось. — Возможно, — ответила она, — но, думаю, одно очевидно. — Что именно, Алиса? — спросил Клай. Он представлял себе, что она может сказать, но хотел убедиться в собственной правоте. — Они становятся умнее. Не сами по себе, а потому, что думают вместе. Возможно, это звучит как бред, но, думаю, это более вероятно, чем предполагать, что они хотят собрать вместе целую гору этих работающих на батарейках эф-эм-чемоданов, чтобы, включив их одновременно и на полную мощность, отправить нас всех в Крезиленд. — Телепатическое групповое мышление, — изрек Том и задумался. Алиса наблюдала за ним. Клай, который уже пришел к выводу, что она права, смотрел из двери амбара на уходящий день. Думал о том, что им нужно попасть в такое место, где можно найти атлас дорог. Том кивнул. — Действительно, почему нет? В конце концов на этом, вероятно, и основывается поведение стаи — на телепатическом групповом мышлении. — Ты действительно так думаешь или говоришь для того, чтобы выставить меня… — Я действительно так думаю. — Он потянулся и коснулся руки Алисы, которая сжимала и разжимала кулачок с маленькой кроссовкой. — Я действительно так думаю. И перестань терзать эту малышку, а? Ее лицо осветила мимолетная, рассеянная улыбка. Клай увидел ее и вновь подумал, какая же Алиса красавица, настоящая красавица. И как близка к нервному срыву. — Сено выглядит таким мягким, а я устала. Пожалуй, я лягу и посплю до самого вечера. — Отоспись как следует, — пожелал ей Клай. 2 Клаю снилось, что он, Шарон и Джонни-малыш устроили пикник за их маленьким домом в Кент-Понде. Шарон расстелила на траве большое тканое одеяло. Они ели сандвичи и пили ледяной чай. Внезапно день потемнел. Шарон указала куда-то за плечо Клая: «Смотри! Телепаты!» Но, повернувшись, он увидел только стаю ворон, такую огромную, что она затмила солнце. Потом послышалось звяканье колокольчиков. Вроде бы такое же слышалось и рядом с «Мистером Софти», динамики которого транслировали мелодию программы «Улица Сезам», но он знал, что это рингтон, и тут же пришел в ужас. Повернулся, а Джонни-малыш исчез. Когда спросил Шарон, где он, уже испугавшись, уже зная ответ, она ответила, что Джонни залез под одеяло, чтобы ответить па телефонный звонок. У одеяла действительно появился горб. Клай нырнул под одеяло, во всепоглощающий запах свежего сена, крича Джонни не принимать звонок, не отвечать, потянулся к нему, но вместо сына нашел холодный изгиб стеклянного шара: пресс-папье, которое купил в магазине «Маленькие сокровища», то самое, с пушистым одуванчиком по центру, напоминающим крошечный клочок тумана. А Том уже тряс его за плечо, говоря, что девять вечера, луна взошла, и если они хотят трогаться в путь, то уже пора. Никогда раньше Клай так не радовался тому, что проснулся. Он предпочитал сны о павильоне «Бинго». Алиса как-то странно смотрела на него. — Что? — спросил Том, одновременно проверяя, что все их автоматическое оружие поставлено на предохранитель. У него это уже вошло в привычку. — Ты говорил во сне. Повторял: «Не отвечай, не отвечай». — Никто не должен был отвечать на эти звонки. И не звонить. Нам всем было бы гораздо лучше. — Да кто может устоять перед звонящим телефоном? — спросил Том. — А потом пошло-поехало. — Так говорил гребаный Заратустра! — провозгласил Клай, и Алиса смеялась, пока не заплакала. 3 Под луной, выпрыгивающей из-за облаков и прячущейся за ними (Как на иллюстрациях к детскому роману о пиратах и закопанных сокровищах, подумал Клай), они оставили за спиной ферму, где разводили лошадей, и продолжили путь на север. В ту ночь они начали встречать таких же, как они. Потому что наступило наше время, думал Клай, перекидывая автомат из одной руки в другую. С полным боезарядом он был очень тяжелым. Мобилопсихам принадлежат дни. Со звездами появляемся мы. В этом нас но отличить от вампиров. Мы загнаны в ночь. Вблизи узнаем друг друга, потому что сохранили дар речи. На небольшом расстоянии тоже узнаем, по рюкзакам и походным мешкам, которые тащим на себе, и по оружию, которым обзаводимся во все большем количестве. А на большом расстоянии верный признак, что ты имеешь дело со своими — мельтешащий луч фонарика. Тремя днями раньше мы не только правили планетой, но нас отличало чувство вины выжившего перед теми видами флоры и фауны, которые мы стерли с лица земли, карабкаясь к нирване круглосуточных кабельных новостей и приготовленного попкорна в микроволновке. Теперь мы — Люди фонарного луча. Он посмотрел на Тома. — Куда они уходят? Куда уходят эти безумцы после заката солнца? Том повернулся к нему. — На Северный полюс. Все эльфы померли от оленьего бешенства, и эти ребята помогают Санта-Клаусу, пока не подъедут новые эльфы. — Господи, — вырвалось у Клая, — сегодня кто-то встал не с той стороны стога сена? Но Том не улыбнулся. — Я думаю о своем коте. Задаюсь вопросом, все ли с ним в порядке. Ты, несомненно, скажешь, что это глупо. — Нет, — ответил Клай, хотя, поскольку ему приходилось тревожиться о жене и сыне, пожалуй, именно так и думал. 4 Атлас дорог они нашли в магазине «Книги и открытки» в маленьком городке Баллардвейл. Они шли на север и радовались тому, что решили остаться в более или менее сельском треугольнике между автострадами 93 и 95. Другие путешественники, которых они встретили (в основном направляющихся на запад, подальше от А-95), рассказывали об ужасных пробках и жутких авариях. Один из редких путников, идущих на восток, рассказал о бензовозе, который потерпел аварию на А-93 у съезда к Уэйквилду. Пожар вызвал череду взрывов, в результате которых на северной полосе на отрезке в милю сгорели все автомобили. Воняло, по его словам, как «от рыбы, жарящейся в аду». Еще больше Людей фонарного луча они встретили на северной окраине Андовера и так часто слышали один слух, что он практически приобрел достоверность проверенного факта: граница с Нью-Хэмпширом закрыта. Полиция Нью-Хэмпшира и ее добровольные помощники сначала стреляли, а потом задавали вопросы. Для них не имело значения, безумен ты или в здравом уме. — Это всего лишь новая версия их гребаного девиза, который они с начала веков пишут на своих гребаных номерных знаках, — говорил пожилой мужчина с мрачным лицом, который некоторое время шел вместе с ними. Поверх дорогого пальто он нес небольшой рюкзак, а в руке держал фонарь с длинной ручкой. Из кармана пальто торчала рукоятка револьвера. — Если вы в Нью-Хэмпшире, можете жить свободно. Если хотите войти в Нью-Хэмпшир, можете свободно умереть.