— А если он ответит неправильно или не ответит вовсе? Роланд мрачно улыбнулся. — Думаю, что об этом мы пока можем не беспокоиться. — Он вновь возвысил голос: — Блейн? — СЛУШАЮ ТЕБЯ, СТРЕЛОК. Роланд глубоко вдохнул. — Начинаем. — ЧУДЕСНО! Роланд кивнул Сюзанне. Эдди сжал ее руку. Джейк похлопал по другой. Ыш глянул на нее золотистыми глазами. Сюзанна, нервно улыбнувшись, уставилась на карту-схему: — Привет, Блейн. — ПРИВЕТСТВУЮ ТЕБЯ, СЮЗАННА ИЗ НЬЮ-ЙОРКА. У нее гулко билось сердце, под мышками выступил пот, появилось то самое чувство, с которым она впервые столкнулась в первом классе: начинать трудно. Трудно встать перед классом и первой запеть песню, пошутить, рассказать о том, как ты провела лето… или загадать загадку, как сейчас. Она решила остановиться на сочинении, которое Джейк Чеймберз прочитал им на память во время их долгого разговора. Того, что они вели, распрощавшись со стариками из Речного Перекрестка. В сочинении, озаглавленном «КАК Я ПОНИМАЮ ПРАВДУ», было две загадки, одну из которых Эдди уже загадал Блейну. — СЮЗАННА? ТЫ ЗДЕСЬ, МОЯ МАЛЕНЬКАЯ КРЕСТЬЯНОЧКА? Он снова подтрунивал, но на этот раз весело, добродушно. Добродушно. Блейн, если хотел, мог быть такой душкой. Как некоторые знакомые ей избалованные дети. — Да, Блейн, я здесь, и вот моя загадка. Что это такое — о четырех колесах и воняет? Что-то щелкнуло, особым образом, словно кто-то цокнул языком. Затем последовала короткая пауза. Когда Блейн отвечал, шутливости в голосе практически не осталось: — ГОРОДСКАЯ МУСОРОВОЗКА, РАЗУМЕЕТСЯ. ДЕТСКАЯ ЗАГАДКА. ЕСЛИ И ПРОЧИЕ БУДУТ НЕ ЛУЧШЕ, Я ПОЖАЛЕЮ О ТОМ, ЧТО СОХРАНИЛ ВАМ ЖИЗНЬ, ПУСТЬ ДАЖЕ НА КОРОТКОЕ ВРЕМЯ. Карта-схема полыхнула, на этот раз не красным, а светло-розовым. — Не выводите его из себя, — взмолился Маленький Блейн. Всякий раз, когда он подавал голос, Сюзанна представляла себе потного лысого коротышку. Если голос Большого Блейна накатывал со всех сторон (как голос Бога в каком-то фильме Сесиля де Милля, подумала Сюзанна), то голос Маленького Блейна исходил лишь из одного динамика, расположенного над их головами: — Пожалуйста, не злите его. Он уже разогнался до предельной скорости, компенсаторы едва справляются с нагрузкой. И состояние рельсового пути значительно ухудшилось с той поры, как по нему ездили в последний раз. Сюзанна, которая в свое время накаталась и на троллейбусах, и в вагонах подземки, не чувствовала никакой тряски. Движение оставалось таким же плавным, как и в тот момент, когда они выезжали из Колыбели Лада, но она почему-то верила Маленькому Блейну. Она догадывалась, что если их таки тряхнет, то после этого они уже ничего не смогут почувствовать. Роланд ткнул ее локтем в бок, возвращая к реальности. — Спасибо, Блейн, ты ответил правильно. — Она не отрывала глаз от карты-схемы, а потом трижды похлопала себя по шее пальцами правой руки. То есть повторила жест Роланда при его первом разговоре с тетушкой Талитой. — БЛАГОДАРЮ ТЕБЯ ЗА УЧТИВОСТЬ. — В голосе Блейна вновь слышалась веселость, и Сюзанна расценила сие как добрый знак, хотя и поняла, что смеется он над ней. — Я, ОДНАКО, НЕ ЖЕНЩИНА. НАСКОЛЬКО Я ПОНИМАЮ, БУДЬ У МЕНЯ ПОЛ, Я БЫЛ БЫ МУЖЧИНОЙ. Сюзанна в недоумении повернулась к Роланду. — Мужчинам почтение выказывают левой рукой. Постукиванием по ключице. — Он показал, как. — Однако. Роланд посмотрел на Джейка. Тот встал, положил Ыша в кресло (мог бы и не класть: зверек тут же спрыгнул на пол и последовал за мальчиком), вышел в проход, встал лицом к карте-схеме. — Привет, Блейн, это Джейк. Ты знаешь, сын Элмера. — ЗАГАДЫВАЙ СВОЮ ЗАГАДКУ. — Может бежать, но не ходит, имеет рот, но не говорит, ложе есть, но не спит, с головой, но не плачет. — НЕПЛОХО. ОСТАЕТСЯ НАДЕЯТЬСЯ, ЧТО СЮЗАННА ВОЗЬМЕТ С ТЕБЯ ПРИМЕР, ДЖЕЙК, СЫН ЭЛМЕРА. ОТВЕТ ОЧЕВИДЕН ДЛЯ ЛЮБОГО РАЗУМНОГО СУЩЕСТВА ИЛИ МАШИНЫ, НО ТЫ, ОДНАКО, СТАРАЛСЯ. РЕКА. — Спасибо, Блейн, ты ответил правильно. — Джейк трижды постучал согнутыми пальцами левой руки по ключице и сел. Сюзанна обняла его, прижала к себе. Джейк с благодарностью взглянул на нее. Поднялся Роланд. — Хайль, Блейн. — ХАЙЛЬ, СТРЕЛОК — Вновь голос Блейна звучал весело… возможно, причиной тому стало приветствие, которого Сюзанна еще ни разу не слышала. Что за «хайль», подумала она. Почему-то на ум пришел Гитлер, мысли ее перекинулись на упавший на землю самолет, который они нашли около Лада. «Фоккевульф», определил модель Джейк. В самолетах она совершенно не разбиралась, но знала, что в кабине сидел мертвый пилот, погибший так давно, что тело уже не воняло. — ЗАГАДЫВАЙ ЗАГАДКУ, РОЛАНД, И ПУСТЬ ОНА БУДЕТ ИЗЯЩНОЙ. — Постараюсь, Блейн, надеюсь, тебе понравится. О четырех ногах утром, о двух днем и о трех вечером. Что это? — ИЗЯЩНАЯ ЗАГАДКА, — признал Блейн. — ПРОСТЕНЬКАЯ, НО ВСЕ РАВНО ИЗЯЩНАЯ ОТВЕТ — ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ В МЛАДЕНЧЕСТВЕ ПОЛЗАЕТ НА РУКАХ И КОЛЕНЯХ, В ЗРЕЛОМ ВОЗРАСТЕ ХОДИТ НА ДВУХ НОГАХ, А В СТАРОСТИ ОПИРАЕТСЯ НА ПАЛКУ. Голос сочился самодовольством, и Сюзанна неожиданно отметила для себя, что презирает Блейна, плюющего на всех, несущего смерть. У нее возникло ощущение того, что она испытывала бы к нему те же чувства, даже если бы он не заставил их поставить на кон свои жизни в этом конкурсе загадок. Роланд, однако, ничем не выказал своих истинных чувств. — Спасибо, Блейн, ты ответил правильно. Он сел, не похлопав себя по ключице, взглянул на Эдди. Тот поднялся и выступил в проход. — Что происходит, Блейн, старина? — спросил он. Роланд поморщился, покачал головой, прикрыл глаза изуродованной правой рукой. Блейн молчал. — Блейн? Ты здесь? — ДА, НО НАСТРОЕНИЕ У МЕНЯ НЕ СТОЛЬ ФРИВОЛЬНОЕ, КАК У ТЕБЯ, ЭДДИ ИЗ НЬЮ-ЙОРКА. ЗАГАДЫВАЙ СВОЮ ЗАГАДКУ. ПОДОЗРЕВАЮ, ОНА БУДЕТ ТРУДНОЙ, НЕСМОТРЯ НА ТО ЧТО ТЫ ПЫТАЕШЬСЯ ВАЛЯТЬ ДУРАКА. С НЕТЕРПЕНИЕМ ЖДУ. Эдди бросил взгляд на Роланда, тот махнул рукой — продолжай, ради твоего отца, продолжай! — повернулся к карте-схеме, на которой зеленая точка только что миновала Рилейю. Сюзанна поняла, что Эдди догадывается о том, что она уже знала наверняка: Блейн раскусил их замысел, он в курсе того, что они пытаются проверить его способности по всему спектру загадок. Ему это известно… и он с радостью идет им навстречу. Сердце Сюзанны упало — надежда на то, что они легко и быстро выкрутятся из этой передряги, погасла. 4 — Ну, не знаю, покажется ли она тебе трудной, но я считаю, что эта загадка — не подарок. — Ответа он, кстати, не знал, потому что кто-то выдрал страницы с ответами из книги «Загадки, шарады и головоломки для всех и каждого», но не думал, что это имеет хоть какое-то значение. Установленные правила не требовали от них знания ответов. — Я ВЫСЛУШАЮ И ОТВЕЧУ. — Не сказано — не разбито. Что это? — ТИШИНА. ТО, О ЧЕМ ТЫ ПОЧТИ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ, ЭДДИ ИЗ НЬЮ-ЙОРКА — Блейн ответил практически без паузы, и у Эдди засосало под ложечкой. Необходимости советоваться с остальными не было: ответ Блейн дал правильный. Да еще так быстро. Эдди ничего подобного не ожидал. Он никогда бы в этом не признался, но лелеял надежду, что сможет сокрушить Блейна первой же загадкой, да так, чтобы того не смогли собрать ни вся королевская конница, ни вся королевская рать. Впрочем, та же надежда вспыхивала в нем всякий раз, когда он брал в руки пару костей, в темной подсобке какого-нибудь бара, или, набрав семнадцать, вскрывал карты, играя в блэкджек. Надежда эта твердила ему, что для него все должно пройти хорошо, ибо он — лучший и другого такого нет и не будет. — Да, — вздохнул Эдди, — тишина. О которой я почти ничего знаю. Спасибо, Блейн, ты сказал правду. — НАДЕЮСЬ, ТЫ ОТКРЫЛ ДЛЯ СЕБЯ ЧТО-ТО ТАКОЕ, ЧТО ПОМОЖЕТ ТЕБЕ, — добавил Блейн, а Эдди подумал: Ах ты, гребаный механический врун. Самодовольство вернулось в голос Блейна и Эдди не мог не задаться вопросом, а откуда у голоса машины взялась эмоциональная окраска. Создавали их такими Великие древние или на каком-то этапе машина претерпела некие изменения. Мало ли что могло произойти в электронном мозгу за долгие годы, столетия одиночества? — ВЫ ХОТИТЕ, ЧТОБЫ Я ВНОВЬ УДАЛИЛСЯ, И ВЫ МОГЛИ БЫ ПОСОВЕЩАТЬСЯ? — Да, — ответил Роланд. Карта-схема вспыхнула ярко-красным. Эдди повернулся к стрелку. Лицо Роланда тут же превратилось в бесстрастную маску, но за мгновение до этого Эдди углядел на нем нечто ужасное — абсолютную безысходность. Эдди никогда не видел такого в лице Роланда, даже когда Роланд умирал от укусов омароподобных тварей, даже когда Эдди нацеливал на стрелка его же револьвер, даже когда мерзкий Гашер схватил Джейка и скрылся с ним в подземельях Лада. — Что будем делать? — спросил Джейк. — Все примем участие в следующем раунде? — Думаю, смысла в этом не много. — ответил Роланд. — Блейн знает тысячи загадок, может, миллионы, и это плохо А вот что хуже, гораздо хуже — он понимает, как загадки отгадываются… владеет логическим методом, который позволяет придумывать загадки и, соответственно, их разгадывать. — Он повернулся к Эдди и Сюзанне, которые вновь сидели обнявшись. — Я в этом прав? Вы согласны? — Да, — ответила Сюзанна, а Эдди с неохотой кивнул. Ему не хотелось соглашаться… но он согласился. — И что из этого? — спросил Джейк. — Что нам делать, Роланд? Я хочу сказать, должен же быть выход… не так ли? Солги ему, ублюдок, послал Эдди в направлении Роланда яростный мысленный импульс. Роланд, по-видимому, уловил мысль Эдди и постарался ей последовать. Потрепал волосы Джейка изувеченной рукой. — Думаю, выход есть всегда, Джейк. И вопрос в том, сумеем мы или нет найти нужную загадку. Он говорил, что дорога занимает чуть меньше девяти часов… — Восемь часов сорок пять минут, — вставил Джейк. — …то есть времени у нас маловато. Мы едем час… — Если карта-схема соответствует действительности, мы уже на полпути к Топике. — Голос Сюзанны подсел. — Наш механический друг мог и солгать насчет продолжительности путешествия. Чтобы добавить себе шансов. — Мог, — согласился Роланд. — Так что же нам делать? — повторил Джейк. Роланд глубоко вдохнул, задержал дыхание, выдохнул. — Сейчас загадывать загадки буду только я. Загадаю ему самые сложные из тех, что помню, которые задавались на ярмарках в дни моей юности. Потом ты, Джейк, если мы будем приближаться к Топике с той же скоростью, а победить Блейна мне не удастся… Ты задашь ему последние загадки из своей книжки. Самые трудные. — Он потер щеку, взглянул на ледяную скульптуру. Раньше она чем-то напоминала его, а теперь превратилась в нечто бесформенное. — Я по-прежнему думаю, что ответ — в этой книге. Иначе ты не наткнулся бы на нее перед тем, как вернуться в этот мир. — А мы? — спросила Сюзанна. — Что делать нам с Эдди? — Думайте, — ответил Роланд. — Думайте, ради ваших отцов.