Не волнуйся, – сказал он себе. – К вечеру будешь выжатым как лимон. Похоже, Роланд намерен идти, пока я не свалюсь на месте. Сюзанна ела не так жадно, как Эдди, запивала каждый второй – третий кусочек глотком воды и переворачивала импровизированный бутерброд в руках, кусая от каждого края к центру. – Мы вчера вечером не договорили, – обратилась она к Роланду. – Ты сказал, что кое-что начинаешь уже понимать… насчет этой твоей разделенной памяти. Роланд кивнул. – Да. Мне кажется, они оба истинны, эти воспоминания. Одно – чуть-чуть правдивее, чем другое, но это не значит, что это второе – ложно. – По мне так, Роланд, это полная белиберда, – вставил Эдди. – Либо тот мальчик, Джейк, был там на станции, либо нет. – В этом и заключается парадокс… что-то есть и в то же время его нет. И пока все это как-то не разрешиться, мои разделенные воспоминания так и останутся разделенными. Это само по себе уже плохо, но что самое гадкое – разрыв между ними становится шире и шире. Я это чувствую. Но… не знаю, как выразить. – А в чем, ты думаешь, причина? – спросила Сюзанна. – Я вам уже говорил, что парнишку столкнули под колеса машины. Столкнули. А кто из известных нам типов имел привычку толкать людей подо всякие штуки? Лицо Сюзанны озарилось вдруг пониманием. – Джек Морт. Ты хочешь сказать, это он столкнул мальчика под машину? – Вот именно. – Но ты говорил, что это сделал человек в черном, – возразил Эдди. – Твой приятель Уолтер. Ты говорил, мальчик видел его… какого-то мужика, который выглядел как священник. Ты говорил, мальчик слышал, как тот сказал: «Пропустите меня, я священник». Или я, может быть, ошибаюсь? – О да, Уолтер был там. Они были там оба, и оба столкнули Джейка. – Кто-то принес торазин и смирительную рубашку, – продекламировал Эдди. – Нам Роланд, бедняжка, немного поехал умом. Роланд не обратил внимания на язвительные слова; он начал уже понимать, что дурацкие шутки Эдди – это своеобразный способ справляться со стрессовой ситуацией. Катберт поступал почти так же… как и – по-своему – Сюзанна… и Алан тоже. – Что меня больше всего раздражает, – продолжал он невозмутимо, – так это то, что я должен был знать. Я ведь был у него внутри, у Джека Морта, я имел доступ ко всем его мыслям, как это было с тобою, Эдди, и с тобою, Сюзанна. Я видел Джейка, когда был внутри Морта. Видел глазами Морта, и я знал, что Морт хочет столкнуть его. Мало того – я ему помешал. Всего-то и надо было войти в его тело. Он даже не понял, что его отвлекло. Он был полностью сосредоточен на Джейке и подумал, что я – это какая-то муха, севшая ему на шею. Эдди начал кое-что понимать. – То есть, если он тогда не столкнул Джейка, значит, Джейк и не умирал. А если он не умирал, стало быть, его не было здесь, в этом мире. А если его не было в этом мире, ты никак не мог встретить его на станции. Правильно? – Правильно. Я еще даже подумал тогда, что если Джек Морт собирается убить Джейка, мне бы не надо во все это лезть. Чтобы не сотворить этот самый парадокс, который терзает меня теперь, разрывая надвое. Но я не мог не вмешаться. Не мог. Я… я… – Ты не мог снова убить парнишку, – закончил за него Эдди. – Каждый раз, когда я уже начинаю думать, что ты такой же бездушный, как тот электронный медведь, ты поражаешь меня неожиданным проявлением истинно человеческих чувств. Черт возьми. – Прекрати, Эдди, – тихо сказала Сюзанна. Эдди взглянул на стрелка, который сидел склонив голову, и весь сморщился. – Ладно, прости меня, Роланд. Моя мама частенько мне говорила, что я сначала чего-нибудь сдуру ляпну и только потом буду думать, чего я такого сказал. – Да все нормально. Был у меня один друг… у него тоже язык с головой не дружил. – Катберт? Роланд кивнул. Он долго смотрел на свою искалеченную правую руку, потом сжал двупалую ладонь в кулак, отозвавшийся болью, вздохнул и снова поднял глаза. Где-то в зарослях леса заливался жаворонок. – Но в одном я уверен. Даже если бы я не вошел тогда в Джека Морта, он все равно бы не стал толкать Джейка в тот день. Почему? Это ка-тет. С тех самых пор, когда умер последний мой друг… из тех, с кем мы начали этот поход… я в первый раз оказался опять в самом сосредоточии ка-тета. – Квартета? – тупо переспросил Эдди. Стрелок покачал головой. – «Ка»… обычно под этим словом подразумевают «судьбу», хотя его истинное значение гораздо сложнее, Эдди, и его трудно определить однозначно, как это обычно бывает со всеми словами Высокого Слога. А «тет» – это группа людей, объединенных единою целью. Мы трое – тет, например. А «ка-тет» – это место, куда жизни многих сведены воедино судьбой. – Как в «Мосту в Сан-Луис-Рей», – пробормотала Сюзанна. – Как? – переспросил Роланд. – Такой рассказ… про людей, которые умерли вместе… они шли по мосту, и он обвалился. Это известный рассказ в нашем мире. Роланд кивнул, что он понял. – В данном случае ка-тет связал Джейка, Морта и меня. И не было там никакой ловушки, как мне показалось сначала, когда я понял, кого Джек Морт избрал своей следующей жертвой, потому что ка-тет изменить нельзя. Над ним не властна наша воля. Но его можно увидеть, узнать и понять. Уолтер видел и Уолтер знал. – Стрелок ударил себе по бедру кулаками с горечью воскликнул: – Как он, наверное, про себя хохотал, когда я наконец до него добрался! – Давай вернемся к тому, что могло бы случится, если бы ты не вмешался и не перепутал все планы Морта в тот день, когда он преследовал Джейка, – перебил его Эдди. – Ты говорил, если бы ты ему не помешал, помешало бы что-то другое. Я правильно понял? – Да… потому что в тот день Джейку не было суждено умереть. Быть может, тот день уже близился… но он еще не настал. Я это чувствовал. Может, как раз перед тем, как толкнуть Джейка, Морт бы заметил, что кто-то за ним наблюдает. Что кто-то совсем незнакомый готов вмешаться. Или… – Или там был легавый, – подсказала Сюзанна. – Он мог заметить легавого. Не в том месте и в неподходящее время. – Да. Внешняя причина – посланник ка-тет – не имеет значения. Я из первых рук знаю, что Морт, старый лис, был хитер. Если бы он вдруг почуял, что что-то хоть самую малость пошло не так, он бы смылся тихонько, залег бы в нору и дождался другого дня. И я знаю кое-что еще. Он охотился исподтишка. Маскировался. В тот день, когда он сбросил кирпич на голову Одетты Холмс, на нем была вязаная шапка и свитер на пару размеров больше. Он оделся как бомж-пропойца, потому что кирпич он кидал из здания, где ночевали такие вот чмошники. Вам понятно? Они закивали. – А спустя годы, в тот день, когда он толкнул тебя под поезд, Сюзанна, одет он был как рабочий-строитель. На нем был большой желтый шлем, который он про себя называл «твердой шапкой»… и еще он себе прилепил фальшивые усы. То есть, в тот день, который он бы наметил себе, чтобы толкнуть Джейка, он бы оделся как священник. – Господи, – прошептала Сюзанна. – Человек, толкнувший его в Нью-Йорке, это Джек Морт, а тот, кого мальчик видел на станции, стало быть, этот твой старый приятель, за которым ты гнался – Уолтер. – Да. – Но мальчик думал, что это один и тот же мужик, потому что оба они были в черных похожих одеждах? Роланд кивнул. – Они даже внешне похожи, Джек Морт и Уолтер. Не то чтобы как братья, я не это имел в виду, но они оба были высокого роста, с темными волосами и очень бледным лицом. И учитывая тот факт, что Джейк умирал, когда видел Морта – единственный раз и мельком, а когда видел Уолтера, тоже – единственный раз, он находился в странном непонятном месте и был перепуган до полусмерти, вполне простительно и понятно, что он ошибся. Если во всей ситуации и присутствовал некий осел, так это я, ваш покорный слуга, потому что мне следовало соображать быстрее. – И Морт бы не понял, что его используют? – спросил вдруг Эдди. Размышляя о собственном опыте, о своих переживаниях и диких мыслях, которые он испытал, когда Роланд ворвался в его сознание, Эдди не понимал, как такое вообще может быть, что Морт не узнал бы… но Роланд лишь покачал головой. – Уолтер всегда действовал очень коварно и, если так можно сказать, утонченно. Морт бы решил, что идея насчет одеться священником принадлежит целиком ему… так мне кажется. Он бы не различил голоса чужака – Уолтера – что подсказывал, как ему следует поступить, из глубин сознания. – Джек Морт, – выдавил Эдди. – Каждый раз – этот Джек Морт. – Да… но не без помощи Уолтера. Но как бы там ни было, я все равно спас Джейку жизнь. Когда я заставил Морта спрыгнуть с платформы подземки под поезд, я все изменил. – Но если этот Уолтер мог так вот запросто, когда ему вздумается, проходить в наш мир… может, через какую-то дверку для личного пользования… разве не мог он использовать и кого-то другого, чтобы толкнуть твоего парнишку? – спросила Сюзанна. – Если он сумел подсказать Морту одеться священником, он с тем же успехом мог бы привлечь и кого-то еще… что, Эдди? Чего головой мотаешь? – Потому что мне кажется, Уолтер этого не хотел. А хотел он другого. Того, что как раз сейчас и происходит… чтобы Роланд терял рассудок, потихонечку, постепенно сходил с ума. Я не прав? Роланд кивнул. – Но даже если бы Уолтер хотел смерти Джейка, у него все равно бы уже ничего не вышло, – продолжал Эдди. – Потому что он умер задолго до того дня, когда Роланд нашел эти двери на берегу. Когда Роланд вошел в третью дверь и в сознание Джека Морта, старина Уолт давно почил в бозе. Сюзанна подумала и кивнула. – Да, понимаю… мне кажется. Все эти путешествия во времени так еще с панталыку сбивают, а? Роланд принялся укладывать все, что он вынул, обратно в сумку. – Пора двигать дальше. Эдди встал и закинул свой мешок за плечо. – Зато тебе есть, чем утешиться, – повернулся он к Роланду. – Ты… или этот твой ка-тет… сумели все-таки спасти парня. Роланд сосредоточенно перевязывал узлы на креплении шлейки. Когда же он поднял глаза, Эдди невольно попятился от их пылающей чистоты и прозрачности. – Правда? – хрипло выдавил стрелок. – Ты действительно так считаешь? Я постепенно схожу с ума, пытаюсь жить, примирив между собою две разных версии одной реальности. Ты понимаешь, что это такое? Я поначалу еще надеялся, что одна из них потихоньку сотрется из памяти, только этого не происходит. А происходит как раз обратное: эти две разных реальности проявляются у меня в голове все четче и четче и противостояние между ними грозит разразиться уже настоящей войной. Так что лучше скажи мне, Эдди, как ты думаешь, как себя должен чувствовать Джейк? Как себя чувствует человек… ребенок… который знает, что в одном мире он умер, а в другом продолжает жить? Снова запел свою песню жаворонок, но никто из них этого не заметил. Эдди смотрел в словно бы полинявшие голубые глаза, горящие на бледном лице стрелка, и не знал, что ответить. 24 В ту ночь они расположились лагерем на поляне в пятнадцати милях к востоку от того места, где остался мертвый медведь. Заснули, как только легли, изможденные (даже Роланд проспал всю ночь, хотя его сны были как бешеный карнавал кошмаров), и проснулись на следующий день на рассвете. Эдди молча развел костер и лишь взглянул на Сюзанну, когда в зарослях неподалеку раздался выстрел. – Завтрак, – коротко констатировала она. Три минуты спустя Роланд вернулся в лагерь со шкуркою, перекинутой через плечо. На ней покоился свежевыпотрошенный и уже освежеванный кролик. Сюзанна молча его приготовила. Путешественники поели и отправились дальше. Эдди пытался представить себе, каково это: помнить о собственной смерти. Все утро эта мысль не давала ему покоя. 25